На следующее утро нашего грузина было не узнать - сидит на кровати, улыбается. Обход профессора, тут солдафонщина не к месту:
- Доброе утро! И так, молодой человек, на что жалуемся? На что-о? На лёгкую боль в горле и намятую грудную клетку? И всё-о?
- Да, всё.
- Хотели ли вы совершить самоубийство?
-Ныкак нэт!
- А какой яд и с какой целью приняли?
-Ныкакой!
- А может наркотики? Ну честно - кокаин, метамфетамины?
- Ныкак нэт!
- Ну так что с вами случилось, что вас едва с того света вытащили?
- Забалэл. Пашёл ка варачу. Гад патрул саказал, что я бухой. Далше нэ помню. А как тот дзэвушка зовут, что мнэ укол дэлал?
- Извините..?
- Тот дзевушка как зовут? Пазанакомиться хачу!
- Коллеги! Как вы видите, больной абсолютно неясный, но стремительно идущий на поправку! Пройдёмте в ординаторскую, обсудим диагноз...
В ординаторской хоть и гадали всей кафедрой, но не выгадали даже путного предположения. Больной после интенсивнейшей реанимации и без диагноза. Конечно в историю болезни какую-то муть записали. Для прокурора, не для себя. Положено ведь хотя бы предварительный диагноз иметь. Кровь, мочу, мокроту, пот и кал на анализ. Причем насчёт кала и мочи - собрать всё, что выделится. Когда собирали анализы, больной уже вовсю просился выйти в туалет покурить. Рано ещё. Вот сходишь по большому в стульчак, тогда дадим тебе сигаретку...
Покакал Гогабелидзе. Стул нормальный, оформленный, как в таких случаях пишут в историях болезней. На вид ничего не обычного, хотя накануне он похоже какие-то зёрнышки ел. Для вишни малы, для крыжовника или малины велики. И не кукуруза, и не семечки... Сложили какашки в банку, закрыли поплотнее и поставили в холодильник, пока другие анализы не придут. Пришли анализы. В моче - только следы того, чем его всю ночь кололи. В общем, коктейль с медицинальной прописью. В крови тоже микстура, но кое-что интересное вырисовывается - присутствие дитерпиноидных алкалоидов.
Яды это такие. Редкие яды, даже очень. Алкалоиды эти синтетически не производятся, все они сугубо растительного происхождения. И не одно из растений, чтоб содержало хоть что-то подобное, не растёт в Ленинградской области. Тут-то и вспомнили о какашках. Наковыряли из них косточек, отмыли, сложили в чистую колбу и отправили полковнику Тумке на кафедру Медицинской Биологии. Поглядел доцент Тумка на ягодки и понял что это - это семена тиса. Их на весь мир всего два близких вида и оба встречаются на территории России - Taxus cuspidatа, или японский тис, растёт в дальневосточной тайге - на Сихотэ-Алине и в южном Приморье, а вот Taxus buccata, или тис ягодный, растёт на Кавказе. У японского тиса ягода тоже есть, более того между собой виды настолько похожи, что с лёту простому полковнику-биологу различить их по семенам невозможно. Даже для экспертов-ботаников такая работа весьма затруднительна. Делать нечего, пришлось полковнику в гражданское заведение на поклон идти - в Университет, посмотреть биологические коллекции, в частности семян хвойных деревьев.
Свободное копирование
