(Писано 11-го, в субботу, у Фрейтага.) -- У Куторги, который вчера был, говорил громко с Корелкиным в обыкновенном своем духе, так что оборачивались с других скамей,-- мне это было как будто бы приятно: пусть слушают да дивятся. Из университета к Вольфу, -- новых газет нет, поэтому через несколько времени, взял "Современник", который брать не хотел, и стал читать "Признания" Аамартина и должен сказать, что они показались мне лучше, чем я думал, так что вроде Шатобриана, между тем как. раньше я думал, что хуже. Письма из редакции нет. Когда туда, шел, на Б. Морской, между Гороховой и Вознесенским, по стороне, которая к каналу, увидел на окне кондитерской, которую и раньше видел, вывеску Staatsarzeiger" и вздумал, что должно туда, зайти. У Ворониных не было урока, потому что Константин был, болен. Вышел Александр и сказал это. Я так уже привык к этому,, что почти не рассердился, т.-е. рассердиться совершенно не рассердился, а даже почти ровно ничего. Но что же за невнимательность, что не могут сказать? Хоть Александр -- ведь видел же меня в университете, что же не сказал? Он попросил посидеть у себя, я вошел на минуту и тотчас ушел, потому что и не хотелось сидеть, потому что хотелось прочитать поскорее "Débats" и Фейербаха и отчасти (хотя это был более предлог для меня) потому, что ему должно было к завтра сочинение написать Фрейтагу, -- я хотя знал, что уже написано им вместе с Захаровым. Пришел домой, поел, читал, спал от 10 до 11 1/2,после до часу снова читал и прочитал все "Débats", хотя поверхностно, и прочитал вчера и ныне, утром Фейербаха до 180-й страницы, и как сначала все соглашался, так с того времени, как стал он говорить о значении божественности слова, тайны создания из ничего и т. д., не стал соглашаться; почему -- напишу в другой раз, когда все дочитаю.
Свободное копирование
