А тем временем аэродром уже подготовился к полетам. На нем была эскадрилья из пяти самолетов МИГ-19. Первые полеты едва не кончились для нашей станции конфузом. В армии строгая иерархия: старший по званию — командир, а остальные — подчиненные. Нас на станции, как я уже сказал, было семеро: два механика-дизелиста, обеспечивающих электропитание, и пять операторов. Состав был интернациональным: узбек, азербайджанец, татарин, белорус, украинец и два русских. Старшим оператором был назначен сержант. Помню только его имя — Яков. Остальные рядовые.
Первый полет возглавлял командир эскадрильи. Перед этим мы тренировались, делали холостые прогоны. Но «боевая» работа — совсем другое дело. Взлетела первая пара, Яков за экранами как старший. И тут выяснилось, что он и другие ребята, приехавшие с равнинной местности Украины и Белоруссии, где экраны чистые, нет никаких гор (мы их называли местниками), просто растерялись. Импульс радиоволн, посылаемый локатором, наталкиваясь на местник, оставлял на экране засвеченную мертвую зону. Самолет — светлая отметочка на экране, попадая в «мертвую зону» действия локатора, становится невидимым среди местников на экране кругового обзора.
Мои неопытные сослуживцы сразу же потеряли самолеты среди местников из виду. В штабе переполох. Руководитель полетов в гневе по телефону кричит нашему лейтенанту: «Кто у тебя за экранами? Немедленно посади за экраны оператора первого класса!» Пришлось мне отстранять от экранов свое начальство и брать управление локатором в свои руки: я ведь был в этом деле асом. У меня единственного на станции был первый класс, а у всех остальных второй и третий. Да и местники меня не пугали (в Армении гор хватает!). Все обошлось, но с тех пор все полеты обслуживать начинал и заканчивал я, а остальные подключались, когда самолеты улетали на 100 – 300 километров от аэродрома.
Свободное копирование
