14-го.
Сегодня огромный скандал из-за сломанной табуретки. В камере скамеек нет; приходится сидеть на полу, есть всего лишь две табуретки, одна целая, другая сломанная. Сразу пошли кулаки, обмороки.
Вакс, чтобы вызвать ссору, на стороне богатых евреек, которые завладели обеими скамьями.
У бедных их нет, как и у нас — русских. Сегодня кому-то понадобилась скамья, взяли на время. Но тут проснулась старая и ежедневная обида у «блатных», что скамеек у русских нет, и решили не отдавать ее еврейкам. Внезапно загоралась вражда, но особенно злая. Она сразу и определенно стала национальной. Вакс только усиливала ее своими выходками, пользуясь оружием в кармане. (Пользуясь своим исключительным положением шпионки, Вакс всегда держала при себе револьвер.)
Минутами я думала, что ее разорвут. Ненависть вспыхнула, как огонь. Бузя, Люся, Оля, бледные и трепещущие, стали стеной против Розы. Но она молчаливо лишь разжигала их. Бледная, сидела она с рукой в кармане, играя револьвером. Несколько раз кидались они, чтобы разорвать ее, но она молча слушала их непередаваемую брань ...
Наконец медленно процедила она сквозь зубы: «но мы евреи, а вы г... о».
Свободное копирование
