Так постепенно становилось очевидным, что с поездкой надо повременить. Было решено, что я поеду погостить в деревню к моему знакомому, почти другу, художнику Н. Д. Кузнецову* -- портретисту, передвижнику, уже выставлявшему с успехом свои большие и хорошие портреты -- он был на 10 лет старше меня. Казалось, что перемена места, природа, новая жизнь в новых условиях и т. д. -- благотворно на меня подействуют. И верно! Пребывание, довольно долгое, в деревне у очень гостеприимного хозяина, общение с его гостями, в большинстве художниками, совместные занятия живописью, веселое и простое времяпрепровождение, покой и размеренное существование -- все вместе взятое постепенно возвращало меня к нормальной жизни.
Я начал там серьезно работать. Какой-то новый прилив сил, какой-то новый импульс и тяга к "настоящей" живописи меня обновили! В таком состоянии "выздоравливающего" я вернулся домой, снова окрыленный надеждами. Тут мы порешили: спешить мне некуда, надо осуществить то, что мне пришло на ум в деревне -- написать большую картину из былой казарменной моей жизни, для этого поехать в Москву, которую я очень полюбил во время моего университетского там пребывания.
Что же касается Розы, то она остается временно в Одессе, не меняя и не нарушая установившейся музыкальной ее деятельности. К этому времени она стала вполне законченной, крупной артисткой-исполнительницей. Ее пригласили в качестве руководителя и преподавателя "класса совершенствования" для особо выдающихся выпускников в Одесскую музыкальную школу Петербургского музыкального общества (впоследствии переименованную в филиал Петербургской консерватории). Так мы и сделали.
Свободное копирование
