Из всего, что я уже написал, можно без труда понять, что я не переоцениваю "революционность" ОСУЗа, и особенно его Управы первого созыва. Плоть от плоти буржуазно-интеллигентской столичной средней школы, мы были – я в этом вполне уверен – примерно такими, какими я тут этих "нас" нарисовал. Мы довольно много знали о мире, но не знали о нем главного, того самого, что нужно было знать. Мы считали себя прогрессивной частью молодежи; нам представлялось, что начавшаяся революция породит на долгие годы, может быть даже на вечные времена, такую передовую, такую "демократическую" республику, образцы которой мы видели в республиках уже существовавших, в первую голову – во Французской.
Мы думали о том, как пойдет жизнь этой республики, каждый по-своему. Многим из нас казалось, что она покатится по отличным от европейских образцов, как бы "улучшенным", как бы "исправленным", рельсам. Потому что ведь нам не был заказан критицизм по отношению к западным формам государственности.
Но в общем-то мы отталкивались от ненавистных и нашим родителям и нам черт царской России, черт самодержавной монархии, и полагали – скорее интуитивно, нежели рационально, – что первым и долговременным этаном преобразования русской жизни будет – догнать западные страны.
А уж о том, станем ли мы их перегонять, явим ли миру новый образец общества, нам – осузского образца молодым людям – и во сне не виделось. Самое понятие социальной революции не фигурировало в программах нашего обучения. Мы – я говорю именно о большинстве "управцев" первого созыва – просто о нем почти ничего не слыхивали. И те из нас, которые представляли себе значение слова "социализм", видели его в утопическом, реформистском, обескровленном и обезжиренном виде. Я думаю, что многие из нас были тогда несомненными фабианцами.
Но кадетами мы – за редким исключением – не были и возникли вовсе не в утробе кадетского клуба.
Свободное копирование
