Зачем меня сюда затащили? Только ради контраста с позолоченной клеткой на Редклиф-сквер: веди, мол, себя смирно, не то?.. Нет, чепуха. Если бы меня сослали просто «для острастки», то не стали бы так налегать на «медикаменты». А Питера снабдили ими от души — и на утро, и на день, и на вечер. Числа вновь слились в сплошную неразделимую полосу, и даже недоумение: что я здесь делаю? — вскоре угасло.
Лишь долгое-долгое время спустя, когда я смог наконец ознакомиться не только с первой статьей, а со всей серией выступлений «Литературной газеты» в мою защиту, когда сопоставил их даты с замыслом и перипетиями йоркширской ссылки, я кое-что понял. И это «кое-что» оказалось простым и страшным в своей простоте. Десятки раз я перепроверял результат, прежде чем решился его обнародовать. Нет, другого ответа не дано. Меня сослали в Йоркшир на случай, если развитие событий заставит меня убрать. Убить.
Не часто за весь год своих скитаний по «свободному миру» — а уж острые моменты и экстремальные ситуации шли, кажется, друг за другом — я был так близок к последней черте, как в Йоркшире, и даже не догадывался об этом! Смерть в облике мрачного Питера не отходила от меня ни на шаг. В первые дни он иногда сажал меня в «сиерру» и вывозил «проветриться». Кружил в обычной своей манере по взгорьям и пустошам, где и овец не встретишь, не то что людей. Подъезжал к обрывам и заброшенным шахтам, тормозил, осматривался, трогался дальше. Заброшенных шахт и шурфов, карстовых сбросов и ям в Йоркшире не перечесть. Документов у меня по-прежнему не водилось, оказать сопротивление под «наркозом» я не мог. Достаточно было бы звонка из Лондона, условного сигнала, и… Если бы меня — то, что от меня осталось бы, — когда-нибудь нашли, происшествие попало бы разве что в местные газеты.
Но дни тянулись за днями, а сигнала не поступало. «Лекарства» иссякали. Сначала кончились утренние таблетки, потом не хватило вечерних, и Питер стал выдавать их не по две, а по одной. Мир опять обрел очертания, навалились скука, тоска, уныние, но следом и ярость. И однажды я спросил:
— И долго вы намерены меня здесь держать? Что это вообще все значит?
— Лондонский климат в осенние дни вреден для вашего здоровья, — усмехнулся Питер.
Свободное копирование
