В гостиной на столе был сервирован завтрак. (Я не упоминал про стол, пригодный и для парадных обедов и для заседаний на дому. Это был монстр под стать гостиной, персон на двенадцать, он стоял у стены напротив камина и в необъятном бальном пространстве не слишком бросался в глаза.) Ни до, ни после этого утра такого не припомню: меню на любой вкус, явно из ресторана, и все в количествах сказочных, достойных скатерти-самобранки. Да и сама скатерть налицо, белая, крахмальная. Связь со вчерашними событиями не вызывала сомнений. Пускают пыль в глаза или что-то новенькое задумали?
Во всем изобилии меня привлекли лишь соки и лед, пить хотелось безмерно. Никого ни о чем не спрашивая, не оборачиваясь даже, налил полный стакан, одним духом отхлебнул половину— и поперхнулся: а сок ли пью? Вернее, только ли сок?
Мысль поразила меня своей бесспорностью. Как же я раньше не догадался, что меня травят? Резко поставил стакан обратно на стол и услышал спокойный, с насмешечкой голос Уэстолла:
— Можете пить без опаски. Тут сок и ничего более…
В доказательство своего утверждения он налил того же соку себе. Не торопясь, позванивая льдинками, перемешал, пригубил. Позже мне стало известно, что доказательством такую демонстрацию считать нельзя: «лекарства» применяются разные, и например наркотики эйфорического типа, создающие самую тягостную зависимость, при одноразовом приеме почти безвредны. Но тогда я принял его жест за относительно чистую монету. Впрочем, как показало ближайшее будущее, Уэстолл не врал, по крайней мере, не всегда врал. Он лицемерил.
— Послушайте, Дэвид, — продолжал он, — вы разумный человек…
— Но никакой не Дэвид, — перебил я.
— Хорошо, вопрос об именах обсудим отдельно, — согласился он. — Или обойдемся временно вообще без имен. Мы знаем, кто вы, а вы примерно знаете, кто мы. Но мы про вас знаем гораздо больше. Кроме того, нравится вам это или нет, вы сейчас зависите от нас, а не наоборот. Так что давайте сядем и поговорим. Не будем торопиться с выводами, не будем принимать поспешных решений. Ошибок и без того наделано немало, не будем их множить…