27 мая
Застава от 12-й роты 25-го полка нашла и бухте Тахэ мину Уайтхеда, прибитую волнами к берегу. Мина безусловно наша, видимо это та самая, которую храбрые моряки пустили чуть ли не из-за 1500 м в транспорт, потопленный в ночь на 25-е число батареей No 22.
Сегодня четверг -- день, в который флот обещал выйти в море. Теперь, кажется, снова восторжествовало мнение, что выходить слишком опасно, а лучше спокойно сидеть и бассейне, ожидая, пока японцы запрут окончательно выход и затем в случае удачного штурма живьем возьмут наши дорогие корабли.
На совете командиров, бывшем по этому поводу, говорят, за выход были только командир "Победы" капитан Запаренный да адмирал Ухтомский, предложивший Витгефту взять на себя полную ответственность за выход флота. На этот раз даже командиры "Баяна" и "Новика" против выхода. Объясняется это малодушие, пожалуй, тем, что, по слухам, Куропаткин идет к нам, и флот рассчитывает на освобождение им Артура, почему и не хочет рисковать собой.
Неприязнь и озлобление на флотских в Артуре растет с каждым днем, и про флотских начинаем говорить буквально с дрожью в голосе, возмущаясь бесконечно за их постыдное малодушие, которое проявляется ежедневно и в их поведении, и в рассуждениях.
[...] Утром с моря прибыл катер под французским флагом. Он привез нам известие о удачных действиях Куропаткина против Куроки, но зато также неутешительное для Артура Известие о высадке 3-й армии у Дальнего. Видимо, японцы последовательно и серьезно собираются с большими силами нагрянуть в Артур, и решительных наступательных действий мы ожидаем со дня на день.
Флот неподвижен в Восточном и Западном бассейнах, а на внешнем рейде для чего-то идет усиленное траление мин; это форменно сизифов труд, -- едва успеют кое-что вытралить, японцы набросают вновь. Сегодня с кормы "Гайдамака" пускали змея, с которого хотят высматривать те же мины.
Свободное копирование
