Срок заключения подходил к концу. За три дня до освобождения, меня перевели из Ротенбурга в пограничную тюрьму, в которой, чтобы заключенные не сидели без дела, давалось задание: в камеру приносили поношенное, но чистое военное обмундирование, которое надо было распороть по швам и срезать пуговицы. Я, как и все остальные, старался сделать как можно больше, чтобы получить сверх нормы полчерпака "похлебки".
Наконец, наступил желанный день свободы! С этого момента мы уже были не заключенными, а людьми свободными! В просторном помещении нас было человек тридцать-сорок. Мой сосед, француз, вынул из синего пакетика сигарету "Голуаз", закурил и предложил мне. Я взял сигарету, поблагодарил и затянулся – по телу разлилась приятная дрожь, закружилась голова и, если бы меня не подхватили соседи...
Пришел начальник со списком в руке и начал вызывать по фамилиям: одни должны были идти влево, другие вправо. Увели "левых", увели "правых". А меня не вызывают. Прошло минут десять, и к моему соседу подошел "некто в сером".
– Твоя фамилия?
– Зильберштейн.
– Иди за мной!
Зильберштейн не задал никакого вопроса и не протестовал: он молча последовал за "гидом"!
– Знает ли он, бедняга, куда он идет? – сказал другой сосед.
Назвали мою фамилию, указали на машину и повезли. Через полчаса машина остановилась перед железнодорожным шлагбаумом. Тюремный охранник мне приказал выйти из машины и подойти к шлагбауму. Я подошел и получил такой удар сапогом, что очутился по другую сторону преграждения.
– Ты свободен! – крикнул он и уехал.
Это совпало с днем моего рождения!
Свободное копирование
