Я не в силах представить читателям Александра Степановича в едином, выпуклом образе. Для этого у меня не хватает изобразительных средств; надо быть крупным художником, чтобы нарисовать противоречивый и крайне сложный облик А. С. Грина. Но странно, что и сам Александр Степанович не смог или не захотел изобразить себя целиком в каком-либо из своих произведений.
Александр Степанович обладал прекрасным свойством: он превосходно отличал добро от зла, или, вернее, он безошибочно чувствовал, что хорошо и что дурно. Кроме того, он хорошо знал самого себя и был с собой искренен. Выявить себя целиком он не захотел, но говаривал, что его можно узнать, вчитываясь в его произведения. Это верно, хотя и не до конца. Александр Степанович только частично выявлял свои мысли, чувства и поступки в лице своих героев. И можно, мне кажется, безошибочно узнать, когда, рассказывая будто бы о своих героях, Александр Степанович говорит о себе; это чувствуется по особой, твердой и честной, интонации. Но в большинстве случаев Александр Степанович изображает только либо положительную, либо отрицательную сторону своего "я". Одинаково ошибутся как те читатели, которые примут Александра Степановича за Галиена Марка из "Возвращенного ада" или за Грэя из "Алых парусов", так и те, кто сочтет его только за Гинча, Пик-Мика или Ван-Конета . Черты характера этих героев были одинаково присущи Александру Степановичу.
Иногда Грин изображает себя в одном и том же произведении в лице двух или даже трех героев, например в "Золотой цепи" или в "Дороге никуда".
Для того чтобы более или менее беспристрастно рассказать об Александре Степановиче, я попробую привести те факты из его жизни, которые мне хорошо известны, и попутно повторить те высказывания Александра Степановича о самом себе, какие приведены в его произведениях.
