Мы сначала подъехали к одному из небольших домиков, окрашенных в желтую краску, с сплошным балконом вокруг, или «балясами», по местному названию, сложили там часть багажа и оставили одного пассажира.
– Садитесь! – предложил нам извозчик, когда часть места на дрожках очистилась.
– Пошел вперед! – сказал сердито оставшийся со мной пассажир.
– Эка, брат, лишь извозчика задерживаешь, – тоном вынужденной покорности возроптал наш возница: – место есть, чего же не садиться?
Затем, минут через пять, мы подъехали к другому домику и опять сложили большую часть багажа. Теперь дрожки уже очистились совсем.
– Садись, – коротко и авторитетно сказал мне мой возница и сел сам.
– Ты куда же меня повезешь? – спросил я.
– А уж я знаю. Тут есть комнаты.
– Хорошие?
– Первый сорт комнаты: ни клопика, ни блошки нет! Одно слово городские комнаты, и цена, как в городе…
– А именно?
– Да как в городах-то? гривенник за ночь!
Вскоре он подвез меня опять к желтенькому домику, на этот раз двухэтажному, с вывескою, гласившею, что это «постоялый двор», и пошел сам узнавать о комнатах, оставивши меня на дрогах.
– Пожалуйте, – сказал он чрезвычайно галантно, появляясь назад: – там барышня вам покажет.
Я вошел во двор, поднялся по крыльцу и подошел к дверям, никого не видя. Молоденькое женское личико выглянуло из флигелька, соединенного с домом деревянным высоким мостиком, и скрылось опять. Наконец, дверь в домике отворилась, и на пороге показался смуглолицый человек среднего роста и средних лет.
– Мне комнату, пожалуйста, – сказал я.
– Вам заночевать?
– Да.
– Пожалуйте туда.
Он показал на флигель. Я прошел туда по зыбкому мостику из тонких досок и отворил дверь. Девочка лет шестнадцати поспешно расстилала тонкий, как блин, тюфячок на деревянной койке в маленькой и узенькой комнатке без всякой мебели. Краска смущения заиграла на ее миловидном личике.
– Вот комната, – сказала она и быстро исчезла.
Свободное копирование
