Дневник Александра Герцена - 130

   18. Бэкон и Декарт представляют генезис философии как науки, без методы того и другого она никогда не развилась бы в наукообразной форме. Яков Бем, более глубокий и мощный силою гениальной интуиции, поднялся до величайших истин, но это путь гения, путь индивидуальной мощи. Но генезис не есть еще сама философия. Ни признание факта Бэкона не покорило ему вполне природу, ни идеализм Декарта не покорил ему духа. Семя, брошенное Декартом, возросло в Спинозе. Спиноза -- истинный и всесторонний отец новой философии. "Ego,-- говорит он,-- non praesumo, me optimam invenisse Philos, sed veram me intelligere scio" {"Я не утверждаю, что я открыл наилучшую философию, но я знаю, что постигаю истинную" (лат.).-- Ред.}[1]. Это сознание почерпнуто из глубокого созерцания, и оно истинно. Высота Спинозы поразительна. И какое полное жизни мышление! Он дал основу, из которой могла развиться германская философия, одна сторона была им исчерпана (дух как субстанция), и он первый не взял ничего внешнего, не прибегнул к религиозным или традиционным средствам. Спиноза был враг формализма, несмотря на схоластические формы, в которых излагает свое учение,-- это недостаток века. Например, требование доказательств искусственных, неясное само по себе, ему противно. И немудрено: он мышление почитал высшим актом любви, целью духа, его жизнию. Не говоря о целом учении его, замечу, какие молнии гения беспрестанно прорываются у него, например: "Homo liber de nulla re minus quam de morte cogitât, et ejus sapientia non mortis, sed vitae meditatio est"[2]. "Beatitudo non est virtutis praemium, sed ipsa virtus" {"Свободный человек менее всего думает о смерти, и его мудрость основана на размышлениях не о смерти, а о жизни". "Блаженство не есть награда за добродетель, но сама добродетель" (лат.).-- Ред.}[3]. Его взгляд на временное sub specie aeternitatis {с точки зрения вечности (лат.).-- Ред.}, всецелость разнообразия вечно живет в его разуме, оставляет далеко за ним его предшественников. Для него мышление было делом высоко религиозными чисто нравственным. А как его принял век? И должно ли дивиться этому нам? Он умер в 1677 году.