21. Вчера продолжительный спор у меня с Хомяковым о современной философии. Удивительный дар логической фасцинации {от fascination (франц.)-- околдование-- Ред.}, быстрота соображения, память чрезвычайная, объем пониманья широк, верен себе, не теряет ни на минуту arrière-pensée {задней мысли (франц.).-- Ред.}, к которой идет. Необыкновенная способность. Я рад был этому спору, я мог некоторым образом изведать силы свои, с таким бойцом помериться стоит всякого ученья, и мы разошлись, каждый при своем, не уступивши йоты. Консеквентность его во многом выше формалистов гегельянских, он прямо говорит, что из Гегелевых начал на Persönlichkeit Gottes, die Transcendenz {личность бога, трансцендентность (нем.).-- Ред.} вывести нельзя, не сделавши великой ошибки, что из нее необходимо Immanenz {имманентность (нем.).-- Ред.} и жизнь -- inneres Gäbren {внутреннее брожение (нем.).-- Ред.}, приходящая в себя к идее. Но, говорит он, так как этот результат нелеп, след., последнее слово философии -- нелепость.
Опровергая Гегеля, Хомяков не держится в всеобщих замечаниях, в результатах,-- нет, зная свою изворотливость, он идет в самую глубь, в самое сердце, то есть в развитие логической идеи. Но его недостаток главный -- невозможность перехода, след., полного понимания, мысли в факт, к факту. Что факт логический не может вполне знать факта реального, и это вот почему. Одна из сторон факта случайна, от нее мысль отвлекает; он ее признает, но оставляет, берет необходимое, закон, реинтегрирует понятие факта во всей чистоте его всеобщего, т. е. абстрактного бытия, но факт des Daseins {бытия (нем.).-- Ред.} имеет необходимо и сторону случайности и, след., как конкрет не может быть воссоздан, а только как абстракция; отсюда недостаток жизни в логическом движении. Оставление случайности возможно в теории, на деле не так (все это мнение его). Человек в фетальном состоянии должен развиться в человека совершеннолетнего, необходимость лежит в понятии embryon {зародыша (греч.).-- Ред.}; но случайность отрезывает нить жизни, и факта нет. А потому случайность существенна факту, а мыслью принята за несущественное.
Далее. Философия ведет к имманенции, но если самопознание, субъективность развертывается погруженная в мир реальный, а мир реальный idealiter {умозрительно (лат.).-- Ред.} должен развиться в самопознание, но может gehemmt sein {быть задержан (нем.). -- Ред.} на дороге случайностью, стало, можно предположить такую эпоху вселенной, в которой субъективности сознания вовсе нет, а есть dumpfes, unklares für sich {глухое, неясное самому себе (нем.).-- Ред.} брожение, -- а если планета такая же индивидуальность, как индивидуальность человека, то и развившись до сознания, она может погибнуть -- и с ней весь побежденный процесс, который должен бы был продолжаться на всех точках вселенной. Но из них каждое также зависит от случайности -- отсюда хаотическое, страшное воззрение. Я сказал ему, что это свирепейшая односторонность имманенции, и доказывал кругом ограниченные влияния случайности etc., etc. Результат его: Гегель и гегельяне представляют высший момент философии, совершенно последовательный и необходимый из всего предшествовавшего развития, но этот результат доводит до построения идеального, параллельного реальному -- но не реального, доводит в последнем слове до имманенции и распадающегося хаотического атомизма. След., до нелепости. Но эта нелепость не есть субъективная ошибка лица или школы, а логическое, необходимое последствие всего движения науки. След., наука в последнем результате своем уничтожает себя и доказывает, что живой факт может только в абстракции быть знаем мыслью, построяем ею, но как конкрет он выпадает из нее. Итак, логическим путем одним нельзя знать истину. Она воплощается в самой жизни -- отсюда религиозный путь.
По дороге были еще тысячи отступлений и частных соприкосновенных вопросов между весьма оригинальными замечаниями Хомякова. Вот пример. Христианская партия в Германии упрекает гегельян вообще в том, что личность бога у них не выходит в замкнутости обыкновенной Persönlichkeit {индивидуальности (нем.).-- Ред.}. А те защищаются в этом. Между тем, если бы такая Persönlichkeit выходила по логическому пути, то в самой Persönlichkeit было бы полнейшее отрицание второго лица и, след., отрицание возможности христианства. Остается принятие безличного бога, cela n'arrange pas les affaires {это не удовлетворяет (франц.).-- Ред.} пиетистов, но можно эманировать христианство. Belle alternative {Хорош выбор (франц.).-- Ред.}. Греция никогда не знала никакого бога, кроме человека; Персия, Индия выше ее, поклонялись хоть абстрактным, но всеобщим идеям. Буддизм хотел свободы, хотя бы насчет бытия. В этом безумии есть высокое направление. И пр., и пр.
Долго говоривши, наконец, я хотел узнать решительно его построение, его внутреннюю мысль, ибо такого рода негация не есть положение чего бы то ни было. Но он отделался и ничего не сказал. Сперва он употребил выражение бытие есть бог, потом сказал бог вне мира. "Но как же,-- спросил я,-- бытие отдельно от сущего?" -- "Разумеется,-- заметил он,-- не отдельно". Но для себя дальнейшего развития и, главное, христианского он не сделал. Да и было уже поздно. Да я думаю -- и нет ничего готового.
Свободное копирование
