Итак, выздоровление мое было очень медленно два месяца я не могла сама ходить, худоба была страшная, и желчь по всей разлилась, и кашель был сильный Лекарь опасался чахотки, однако время от времени становилось лучше, и в декабре 1772 г я была уж совсем здорова Муж мой во все это время очень мало отлучался от меня, и меня его заботы обо мне много успокаивали, и я, сколько могла, старалась ему показать мои чувствия с какой я радостию принимаю его услуги и сколько я благодарна ему Свекровь и все мои родные радовались моему спокойствию и совершенному выздоровлению Дядя с теткой уехали в деревню, а няню свекровь моя не пустила и так она с радостью осталась при мне В один день я спросила у свекрови "Где Вера Але?" Она мне сказала "Не говорите об ней мне я не хочу ее видеть!"
Но недолго продолжалось мое спокойствие Вечером я сидела в своей комнате, читала Муж мой пришел ко мне и очень ласкал меня и спросил "За что ты сердишься на бедную Веру Але?" Я ему сказала напрасно он думает, чтоб я на нее сердилась "Я даже у вашей матушки спрашивала об ней, она приказала мне замолчать и не поминать об ней, сказавши, что я ее видеть не хочу, то вы спросите у ней причину, чем ее Вера Але прогневала, а я даже не знаю, давно ли она у нас не была и почему" Муж мой сказал "С самого начала твоей болезни она была прибита и выгнана ни за что моей матерью" Меня чрезвычайно удивило сие "Зная кротость и добрый ндрав моей свекрови, удивляет меня очень сказанное вами, и без причины матушка не поступила бы с ней так жестоко, а более тем, что она любимая была ее внука Вы б постарались узнать причину и заставить у матушки просить прощения" Он мне сказал, чтоб я это сделала и просила б за нее, чтоб позволено было ей жить у нас до нашего отъезда Я сказала, что мне запрещено об ней говорить, то я и не смею Он посмотрел на меня очень сердитым видом и сказал "Я требую, чтоб это было исполнено, иначе не получишь от меня ни любви, ни ласки, и опять все будет от тебя отнято Я сейчас еду к ней и ночь там проведу приятнее, нежели здесь Ты думаешь, я не знаю, что это твои затеи?" Я, заплакавши, отвечала, что в мыслях моих не было, об чем он мне говорил "И вы сами же мне сказываете, что в мою болезнь она выгната, то могла ли я тут участвовать?" Он, ни слова не говоря, уехал. Свекровь моя дожидалась нас долго и, не дождавшись, вошла ко мне и, увидя меня одну и расплакану, стала спрашивать. Я ей все рассказала. Она было разгорячилась, но я сказала "Что ж вы со мной сделаете и опять отнимете спокойствие. Ведь он будет же к ней ездить, он и сегодня хотел там ночевать, - то я не знаю, лучше ли вы сделаете? Люди могут разгласить о его поведении, то вам же неприятно будет. Ах, любезная матушка, на что вы торопились меня сделать несчастной, не узнавши прежде его характеру? К несчастью моему, я вижу, что у него нет ничего святого. Я боюсь, чтоб он и к вам не потерял уважения, тогда что вы будете делать? Находите теперь средства спасать меня, сколько можно". И я уж не знаю, как и что было, но через несколько дней явилась Вера Але и совсем жить до нашего отъезду, а моя жизнь была вся в страданиях. Муж мой приставил за мной смотрительницей свою племянницу, чтоб без нее нигде не была и ни с кем ничего не говорила, думая, что я буду жаловаться. Но у меня и в намерении не было сего. Свекровь моя ей велела, чтоб она только день с нами была, а после ужина тотчас приходила бы в ее комнату. Но и в день, где мы сиживали одни, бывали такие мерзости, на которые невозможно было смотреть. Но я принуждена была все выносить, потому что меня не выпускали. Я от стыда, смотря на все это, глаза закрывала и плакала. Наконец и плакать перестала. Я твердое предприняла намерение не жить с моим мужем, а остаться в Сибири, но я молчала до тех пор, пока не собирались
