7 апреля 46. Сретенка.
Когда Шура говорит Саше: «Я тебя не люблю!», она огорчается, но терпит сравнительно мужественно. Шура произносит эти слова слишком часто, и Саша попросту привыкла к ним. Я же этой формулой не злоупотребляю. И уж если мне приходится сказать «Ты плохая девочка, я тебя не люблю!» (Бог знает, педагогично это, или непедагогично), — она начинает маяться. На днях, когда папа Аба спал, я велела ей уйти в коридор и играть там. Она ответила: «Не хочу!» Вот тогда-то я и сказала:
— Если ты не слушаешься, я не стану тебя любить!
Она вышла, долго не появлялась. Потом мы сели за стол и явился Вадик, посланный Сашей:
— Дядя Аба, вы любите Сашеньку? — спросил он.
— Люблю! — ответил удивленный папа.
— Тетя Соня, а вы любите Сашеньку?
— Люблю!
— Тетя Фрида, а вы любите Сашу?
— Нет, — сказала я решительным голосом.
Вадик удалился. Потом прибежал снова:
— Тетя Фрида, а почему вы не любите Сашеньку?
— Потому что она не слушается.
Вадик снова убежал, но через минуту опять пришел:
— Тетя Фрида, Саша говорит, что она нечаянно не слушалась.
Самой выяснить отношения не позволяло самолюбие.
* * *
Галя дружит с Вовой. Он Галин ровесник, но она по сравнению с ним великан: на голову выше, вдвое шире в плечах. Сидя рядом с ним, доверчиво обнимает его за шею, очень считается с его мнением. Излюбленная игра — в папу и маму. Саша в этом случае дочка, а Галя Варичева — няня. Мать Вовы, мою сверстницу, я в детстве знала: она жила в Дорогобуже у своей приемной матери, Евгении Афанасьевны, и приезжала гостить в Москву к Вере Афанасьевне. Звали ее Огонёк (Агния). Когда немцы наступали на Дорогобуж, она бежала с Евгенией Афанасьевной и четырьмя своими детьми. Во время бомбежки убило ее и двух малышей. С оставшимися ребятами Евгения Афанасьевна пошла дальше. Двухлетний малыш в дороге потерялся. Уцелел один Вова, в котором Евгения Афанасьевна не чает души, хотя он ей совсем чужой. Сейчас она с ним живет у Веры Афанасьевны. Вову очень любят, очень балуют. Он мальчик способный, умница, но истеричный. Много кричит, плачет. А раз, когда его обманом хотели оставить на даче (в город боялись везти, у Гали нашли дифтерит), он плакал и кричал: «Если вы меня обманываете, то уж лучше убейте, лучше убейте меня!»
Евгению Афанасьевну он зовет бабушкой. Иногда, рассердившись, он бьет ее. Она все прощает. Мне кажется — напрасно. Он много перенес, его очень жаль, но распускать тоже не следует. Я слышала, как Евгения Афанасьевна утешала его по какому-то поводу: «Вовочка, не плачь, пожалуйста, не плачь». А он отвечал: «Я никак не могу успокоиться». И это было очень фальшиво. Он внимательно прислушивается ко всему, что о нем говорят, и потом рассказывает о себе теми же словами. «Плача, он подолгу не может успокоиться», — эту фразу я не раз слышала от Евгении Афанасьевны.
Со взрослыми он разговаривает примерно так:
— Вова, тебе должно быть стыдно!
— А мне не стыдно!
— Ты плохо поступаешь!
— Замолчите! Я хорошо поступаю!
Вадика он терроризирует: бьет, дразнит и не играет с ним. С Галей дружит, хотя изредка ссорится. А Сашу любит, очень радуется, когда она приезжает, очень нежен с ней… Мне он сказал дословно следующее (галантным, светским тоном):
— Тетя Фрида, вы просто волшебница, если могли народить такую девочку!
Однажды Вова облил Галю чернилами. Ничьих сетований по этому поводу он слушать не хотел. Однако с Сашей он не только поговорил, но даже оправдывался перед ней.
— Ты нехороший, я не буду с тобой играть! — высокомерно сказала она. — Ты облил Галю чернилами!
— Я нечаянно… — без уверенности произнес Вова.
— Нет, чаянно! — энергично возразила Саша. — Галя говорит чаянно, значит чаянно, она моя сестричка, а ты ведь не моя сестричка?
Вова был посрамлен.
Свободное копирование
