15 сентября.
<...> Нет, не суждена мне дружба ни в родственном кругу, ни в товарищеском... Несчастная странница -- одинокая душа -- чего же ты ищешь?!
И невольно приходит в голову сюжет для повести или рассказа... Содержанием книжки служило бы всё пережитое за эти годы: знакомство с миром науки, потом -- искание чего-то, неудовлетворённость, потеря веры, знакомство с Неплюевским братством, описание этого уголка, где жизнь построена на идеальных основах, наконец, -- ясное сознание невозможности какой бы то ни было веры, двойственное сознание -- привязанности к этим людям идеи, и невозможность вполне слиться с ними -- приводящая к самоубийству над книгою Лукреция "De natura rerum". Это было бы в своем роде "Годы странствования", но не Вильгельма Мейстера {"Годы странствий Вильгельма Мейстера" -- роман И. В. Гёте.}, а никому не ведомой курсистки.
Мне страшно сделалось, когда я увидела, какую волю дала я своей фантазии. Ещё рассказ небольшой написать -- позволительно, -- но, чтобы потратить столько времени даром, чтобы написать нечто большее, нежели рассказец -- это уж никогда! никогда! И всего досаднее, что разыгравшаяся фантазия отрывала от занятий, от философии и уносила далеко-далеко, действительно -- "в мир идей".
Если бы "вечное блаженство", о котором так твердят все религии, состояло в творчестве -- о, тогда я понимаю его! Это воистину блаженство, и человек, обладающей этим блаженным даром, -- блажен уже и в этой жизни.
Если б я могла написать всё, что приходит в голову? Да беда в том, что всё только и ограничивается игрою фантазии, а с пером в руках выходит сущий нуль. Это значит, что я ни к чему не пригодна.
Свободное копирование
