12-го. Ночью вода опять поднялась необыкновенно высоко, однако ж скоро спала, потому что начавшаяся сильная буря свирепствовала недолго. Его высочество обедал у себя в комнате и после обеда, в 4 часа, поехал на свадьбу, которая праздновалась в Почтовом доме. Мы приехали туда прежде императорской фамилии, что его высочеству было очень приятно. По прибытии императора и императрицы сели за стол, и его высочеству и иностранным министрам пришлось опять сидеть против его величества императора, который в этот раз был особенно милостив к нашему герцогу. Свадебные лица были следующие: жених, как я уже говорил, — гвардии майор Матюшкин, невеста — вдова гвардии же майора Яковлева, женщина чрезвычайно любезная и хорошо говорящая по-немецки; посаженый отец жениха — император, брат жениха — брат генеральши Голицыной, полковник Семеновского полка; посаженый отец невесты — великий адмирал Апраксин, брат невесты — старый генерал-лейтенант Бутурлин, гвардии подполковник; посаженая мать невесты — императрица; сестра невесты — генеральша Балк; посаженая мать жениха, если не ошибаюсь, — супруга великого канцлера Головкина; сестры жениха я не знал. Подругами невесты были княжна Ромодановская, единственная дочь князя-кесаря, и старшая графиня Головкина; дружкою — камер-юнкер Балк, маршалом — князь Голицын, генерал-майор и подполковник полка своего брата (Семеновского.), шаферами — офицеры гвардии. После обеда, за которым были провозглашены только обыкновенные заздравные тосты, начали танцевать. По окончании церемониальных танцев его высочество первый начал с императрицею польский, в котором участвовали камер-юнкер Балк и старшая Головкина. После того его высочество танцевал опять польский с дочерью вдовствующей царицы, которая также была на свадьбе, и, окончив его, сел, по желанию императрицы, подле ее величества. Затем камер-юнкер Балк танцевал менуэт с старшею Головкиною; потом она танцевала с его высочеством, а камер-юнкер с невестою; после этого невеста выбрала графа Кинского, а он опять царевну, дочь вдовствующей царицы; потом еще танцевали: царевна с его высочеством, его высочество с дочерью князя-кесаря, она с молодым Валком и т. д. Когда император, находившийся в другой комнате, узнал, что танцует эта последняя пара, он, желая напоить хорошенько молодого Балка, поспешно прибежал в залу и приказал принести самый большой бокал венгерского вина, который по окончании танца взял и поднес камер-юнкеру. Тот никак не мог понять, за что должен выпить его; Это за то, — сказал государь, — что ты не отдал княжне решпекту и после танца не поцеловал ей руки. Императрица и все гости начали от души смеяться и одобрили мысль императора, очень хорошо поняв его намерение. Камер-юнкер, выпив бокал, страшно опьянел; он и без того едва держался на ногах, потому что из-за той же подруги невесты получил уже штрафной стакан за то, что поцеловал ее, по обыкновению, в губы, когда она в начале обеда привязала ему на руку бант: император в насмешку утверждал, что ему, из уважения к дочери князя-кесаря, следовало поцеловать ей руку. Так как сначала для царской фамилии было поставлено особо только два стула, на которые сели справа — императрица, а слева — дочь вдовствующей царицы, то государыня приказала поставить подле себя еще третий, на который пригласила сесть его высочество. Ее величество почти постоянно говорила с герцогом и вообще была с ним необыкновенно ласкова. Как дежурный, я все время стоял за стулом его высочества и слышал, что они говорили обо мне; императрица, между прочим, спросила, не сын ли я генерал-лейтенанта Берхгольца, находившегося в русской службе, и на утвердительный ответ его высочества воскликнула: “Э, так я уже прежде его здесь видела!” Но при этих словах вошел в комнату генерал Ягужинский, и ее величество начала с ним английский танец, который состоял из 8 или 9 пар и продолжался очень долго. Императрица и царевна всякий раз, когда не им приходилось танцевать, садились отдыхать. Между тем пришел император и, будучи очень весел, начал потом другой танец, похожий на так называемый в Германии цепной танец (Kettentanz), в котором, по его приказанию, должны были принять участие все наличные старики. Те, конечно, не могли отказаться и взяли себе все молодых дам. Сам император танцевал с императрицею; остальные танцоры были: великий адмирал, великий канцлер, вице-канцлер, Толстой, Бутурлин, генерал Голицын, князь Долгоруков и еще два-три старика. По окончании этого танца император тотчас начал польский, в котором опять должны были участвовать вышеозначенные господа; но когда кончился и он, императрице показалось, что старики еще не довольно устали, и она снова начала танцевать с Ягужинским, приказав и им не отставать, что те и исполнили. В половине танца к ним присоединился император и, взяв императрицу за руку, танцевал с нею до тех пор, пока почтенные старцы едва могли передвигать ноги. Скоро после того начался обыкновенный на всех здешних свадьбах прощальный танец, и все общество разъехалось. Будучи уже дома, я услышал вдали звуки труб и вышел за ворота; это отвозили домой жениха и невесту, и именно в следующем порядке: впереди ехали три трубача, за ними двенадцать шаферов, верхом; потом следовал маршал с своим жезлом, в открытом четырехколесном кабриолете; за ним ехали невеста и жених в карете шестерней и, наконец, множество карет шестерней и парой, в которых сопровождали молодых свадебные чины.
Свободное копирование
