6-го был день рождения тайного советника Бассевича, который он однако ж так скрывал, что я, хотя и жил в его доме, узнал об этом только тогда, когда его высочество приказал закладывать лошадей, чтобы ехать к тайному советнику. Перед самым отъездом его высочество еще раз получил приглашение приехать на следующий день, в час пополудни, со всею свитою на свадьбу генерал-майора князя Трубецкого (которая в прошедшее воскресенье была отложена). Герцог за себя лично дал обещание непременно быть и потом отправился к тайному советнику Бассевичу, взяв с собою только графа Бонде. Я последовал за их каретою, недовольный, что не поздравил прежде тайного советника. У него я застал множество гостей, из которых одни обедали там, другие съехались уже после. Из наших кавалеров недоставало только камер-юнкера Геклау. За обедом они довольно сильно пили и все (за исключением генерала Штенфлихта и полковника Лорха, которые за столом поссорились) были очень веселы. Причина ссоры этих господ была следующая: гости сидели еще не долго за обедом и едва распили несколько стаканов, как генерал-майор Штенфлихт, по обыкновению своему, начал требовать больших бокалов; полковник же Лорх, заклятый враг попоек и в особенности больших стаканов, сказал на это (как он после уверял, только в шутку), что генерал может и один пить из большого бокала. Слова эти так рассердили Штенфлихта, что он наговорил полковнику грубостей, тотчас встал из-за стола и ушел. После, когда приехал его высочество, он, правда, возвратился, но опять ушел очень скоро. Вечером накрыли стол на 16 приборов, за который поместилось все общество. За ужином много пели и пили, а по окончании его и танцевали. Около 11 часов его королевское высочество отправился домой, перед чем на прощанье обнимал всех нас весьма милостиво. После того мы с камерратом Негелейном отвезли домой посланника Штамке, который был крепко навеселе. Возвращаясь к себе в намерении тотчас лечь спать, я услышал, что у тайного советника Бассевича еще очень шумно, и потому пошел опять к нему. Я застал в сборе всех его слуг, которые весело пили и большею частью были уже порядочно пьяны. Так как в этот день все мы имели причину веселиться и радоваться, то я, для ободрения прислуги, так напился, как давно уж мне не случалось; все слуги, женщины и мужчины, пили с таким одушевлением, что, вероятно, добрались до своих постелей не в лучшем виде, чем я. Тайному советнику это доставило несказанное удовольствие; он подарил каждому из них по червонцу, а камердинеру своему дал пять. Таким образом отпраздновали мы день рождения тайного советника, которому пошел 44-й год.
Свободное копирование
