На деньги, оставшиеся после найма ателье, мы купили консервов в виде запаса и, кроме того, несколько аршин легкой материи у Либерти, необходимой для вечера у г-жи X. Я танцевала "Нарцисса" Невина, изображая его стройным юношей (я была очень худа), влюбленным в собственное отражение в воде. Затем я танцевала "Офелию" того же композитора и слышала шепот в публике: "Откуда у этого ребенка столько трагизма?" В конце вечера я протанцевала "Весеннюю песнь" Мендельсона.
Мать мне аккомпанировала; Елизавета прочла несколько стихотворений Теокрита в переводе Андрью Ланга, а Раймонд короткую лекцию о танцах и их влиянии на психологию будущего человечества. Это было слишком возвышенно для хорошо упитанной аудитории, но все-таки успех был большой и хозяйка пришла в восторг.
Никто из англичан не обратил внимания на мои сандалии, голые ноги и прозрачные драпировки, которые несколько лет спустя вызвали klatch в Германии. Но англичане настолько вежливы, что никто не подумал отметить оригинальность моего наряда и, увы, моих танцев. Все говорили "Прелестно", "Очаровательно", "Мы вам очень благодарны" или что-нибудь в этом духе. И больше ничего.
Свободное копирование
