Но, что и говорить, главенствующая роль принадлежала, конечно, Тэффи, и по неотъемлемому ее таланту, и по раз навсегда установленной табели о рангах.
Писать она терпеть не могла, за перо бралась с таким видом, словно ее на каторжные работы ссылали, но писала много, усердно, и все, что она написала, было почти всегда блестяще.
Эмигрантский быт был темой неисчерпаемой, и если не всё в этом быту подлежало высмеиванию и осмеянию, то смягчающим вину обстоятельством, относилось это и ко всем остальным присяжным юмористам,- могло послужить старое, и не одной земской давностью освященное двустишие;
Смеяться, право, не грешно
Над тем, что кажется смешно.
И, может быть, Тэффи была и права.
И смешным могло ей искренно казаться всё, без исключения.
Ее "Городок" - это настоящая летопись, по которой можно безошибочно восстановить беженскую эпопею.
"Городок был русский, и протекала через него речка, которая называлась Сеной.
Поэтому жители городка так и говорили:
- Живем худо, как собаки на Сене...
Молодежь занималась извозом, люди зрелого возраста служили в трактирах: брюнеты в качестве цыган и кавказцев, блондины - малороссами.
Женщины шили друг другу платья и делали шляпки, мужчины делали друг у друга долги.
Остальную часть населения составляли министры и генералы.
Все они писали мемуары; разница между ними заключалась в том, что одни мемуары писались от руки, другие на пишущей машинке.
Со столицей мира жители городка не сливались, в музеи и галереи не заглядывали, и плодами чужой культуры пользоваться не хотели"...
Когда-нибудь из книг Тэффи будет сделана антология, и, - со скидкой на время, на эпоху, на географию, - антология эта будет верным и весёлым спутником, руководством и путеводителем для будущих поколений, которые, когда придет их час, тоже, по всей вероятности, будут бежать в неизвестном направлении, но во всяком случае не в гости, а живот спасая.
Ибо велика мудрость Экклезиаста, и не напрасно гласит она, что всё в мире повторяется, и возвращается ветер на круги своя.
Свободное копирование
