В Илимске в большом пятистенном доме с резными наличниками на окнах располагалась больница, в которой командовал доктор по фамилии Капитан, по имени Алексей , отчество забыла. Звали мы его дядя Алёша. В семье было трое детей - моя подружка Тамара, её брат Оська,и маленькая сестрёнка Роза.
Жили они на крутом берегу реки в меньшей половине казённого больничного дома. В комнатах было нарядно, на стенах ковры, много фотографий в рамках под стёклами, у всех детей были свои кровати. В доме витал запах еды, тётя Роза постоянно хлопотала на кухне.
Однажды летом мы с Тамарой и Оськой сплавали за реку. Набрали немного малины, но дождь выгнал нас домой. Промокшие насквозь прибежали к Капитанам. Тётя Роза напоила горячим чаем и сказала, что завела тесто на оладьи, но дров нет.
Мы втроём рванули к реке, там часто приставали к берегу коряги. После дождя палки были мокрые, Тамара стояла с колуном, подняв его обеими руками к верху. Я положила левую руку на большую чурку, на которой рубили дрова, и выискивала взглядом какую-нибудь деревяшку. Боковым зрением словно в замедленной съёмке увидела, как Тамара опускает колун на мою руку. Хлынула кровь, мы все перепугались и побежали к дяде Алёше, который, увидев кровь, испугался не на шутку, не меньше нас. Потрогал пальцы, они шевелились и сгибались в суставах. Лицо его просветлело:
-Хорошо, что колун в руках у Тамары оказался, а не острый топор, поплыли бы твои пальчики по Илиму, прилаживая под ладонь лангет,- облегчённо вздыхая, пошутил доктор.
Папа был в командировке в райцентре. Вечером я позвонила ему и сказала, что мне отрубили пальцы.
Когда он вернулся домой, каждый пальчик был забинтован, а лангета уже не было.
Удивительно быстро зажила моя рука. Едва заметные шрамы напоминают о тех оладьях, которые тётя Роза всё же напекла.
