В те далёкие годы значительную часть жилого фонда СССР составляли большие коммунальные квартиры. Многим согражданам приходилось по утрам занимать очередь в туалет у себя дома. Мне повезло: я родился в малонаселённой двухкомнатной коммунальной квартире. Наша семья из трёх человек просто блаженствовала в комнате площадью 15 квадратных метров. В ещё меньшей – 12 «квадратов» ─ проживали тётя Клава и её дочь Алёнка. Сейчас это называется «неполная семья», а тогда говорили грубо и обидно: мать-одиночка.
Тётя Клава работала служащей в каком-то Главке. Алёнка была просто девчонкой на три года младше меня и, как товарищ по играм, не представляла никакого интереса ─ мелюзга, и всё. Несмотря на внешнюю тихость и какую-то забитость ─ маманя её частенько поколачивала, ─ ребёнок этот отличался чрезвычайной шкодливостью: то задевает неизвестно куда нужную вещь, то перевернёт всё в ящиках стола или нарисует что-нибудь губной помадой. Когда чернильная авторучка плохо писала, она стряхивала её в сторону, наотмашь. В результате обои на стене были безнадёжно испорчены очередями пятен. За все проделки следовало суровое наказание, о чём извещал отчаянный рёв на всю квартиру. Но проходило немного времени, и наша Ленка опять выкидывала очередной фортель.
Однажды, придя с работы, тётя Клава сразу стала громко ругать и шлёпать «мерзавку». Выйдя из своей комнаты, рассказала, что дочка намазала оконное стекло вазелином. «То-то иду я из магазина, ─ вспомнила мама, ─ посмотрела на ваше окно: вижу Алёнку, но как-то смутно. Ещё подумала: неужели окно такое грязное?..»
Но самое интересное начиналось, когда в гости к соседям приезжала глуховатая бабушка из Петрозаводска. Алёнка любила ей что-нибудь рассказать:
─ Бабушка, когда тебя не было, мама спала с дядей Колей!
─ Чего-чего? – женщина подставляет к уху ладонь и наклоняется к внучке.Тётя Клава, встрепенувшись за её спиной, делает страшное лицо и грозит дочке пальцем.
─ Ничего! ─ кричит Алёнка.
Когда мама одевается и куда-то уходит, она прямо в ухо бабушке орёт:
─ Я тебе наврала: мама не спала с дядей Колей!
─ А-а-а, понятно… ─ смиренно кивает мудрая бабушка.
Когда билеты на обратную дорогу уже куплены, Алёнка решает поделиться с бабушкой секретной информацией:
─ Мама сказала: когда ты уедешь, она пьянку закатит!
─ Делайте, что хотите, ─ грустно отвечает бабушка.
Иногда в гости к тёте Клаве приходят Николай Иванович (тот самый) и его маленькая худенькая жена, которую он называет Шурочкой, Шуруней или Шурупчиком. Выпив, они поют хором и громко разговаривают. В коридоре пахнет вином и папиросами.
В середине 60-х годов наши соседи переехали на новую квартиру, а их комната стала моей. Вот радости-то было! Оказалось, что жить без соседей ─ просто замечательно. Тётя Клава и Алёнка пару раз заходили к нам в гости, но потом я их больше никогда не встречал.
Термин «отдельная квартира», как один из символов благополучия, стал постепенно уходить из лексикона советских людей, а потом и вовсе исчез. А какой же ещё она должна быть?
