Однажды в Гижигинск, где были церковь и школа, приехала группа эвенов. Они просили меня показать им православный храм. Я выполнил их просьбу и объяснил, какие святые изображены на иконах. Среди многих образов их внимание привлекло изображение Святителя Николая Чудотворца. Эвены подошли к нему и почтительно поклонились. Старший из них, указывая на изображение, сказал:
— Это — наш добрый дух. Мы его знаем. Мы его иногда видим...
И с этими словами еще раз поклонились ему и положили на пол возле образа связку беличьих шкурок.
— Это ему от нас, — сказал один из эвенов, — он добрый дух, мы его почитаем.
Мой отказ принять приношение обижал простодушных эвенов, поэтому пришлось взять меха как пожертвование на церковь.
Помню я и трогательную жертвенность, и искреннюю любовь обращенных язычников к своему храму, к чтимым образам. Еще полуязычески, по-детски, но горя святой немудрящей любовью, коряки и тунгусы, обращенные в христианство, приносили приклады к иконам и храмам. Это своего рода жертва: меха, олени, которых пригоняют к ограде церкви, рыба, различные продукты. Кладя их, они говорят:
— Вот это тебе, святой Николай или святой Иоасаф.
Свободное копирование
