7 мая.
Дала Лене свой дневник. Она прочитала его и сказала: «От него я этого ожидала, а от тебя нет».
Мы долго ходили с ней вечером. Шел дождь, но у нас был зонт, и мы шли, не обращая внимания на погоду и время. Вначале Лена сказала: «После этого я его уже не люблю». Но потом часто повторяла, что любит до безумия. Долго я ее успокаивала и уговаривала, что можно исправить положение. Она жаловалась на свой безвольный характер и завидовала моему (нашла тоже чему завидовать!). Лена признавалась, что когда она идет с Гришей, то у нее язык точно привязан и она ничего не может сказать. И еще сказала, что ревнует и что нам троим будет очень тяжело в школе.
Сегодня мы втроем остались после уроков разбирать некоторые материалы. У Лены было жуткое настроение. Гриша спросил, почему у нее такое могильное лицо. «Ничего особенного». Домой с нами не пошла.
Должна сознаться, что, когда мы втроем, мне вдвойне тяжело: во-первых, потому что чувствую себя виноватой, во-вторых... ревную! Вот он мой характер. Я сейчас уже не убеждена, что Гриша равнодушен к Лене.
Но какое мне до этого дело? Ведь я же его не люблю? Вот в том-то и дело – я перестала понимать себя. Вот сейчас мне кажется, что я люблю его. Он сегодня был какой-то необыкновенный. Он взял из моей книги красную ленточку-закладку и не хотел отдавать. Я нарочно нахмурилась и потребовала ленту обратно. Он тоже насупился и отдал. И как же он был хорош в это время!
Вчера меня Лена уверяла, что я полюблю его, что он прекрасный человек и мы оба подходим друг другу. Она чуть не плакала, ругала себя идиоткой и обвиняла только себя за то, что он разлюбил ее. Она вечно молчала при нем, ему было скучно, и огонь погас...
Свободное копирование
