Но отец, встретив Наденьку, не захотел ехать в Америку и не захотел стать миллионером, а захотел стать мужем Наденьки. И в 1914-ом году он им и стал.
Потом на свет появились мы, моя сестра Анна в 1915-м и я, Виктория, в 1917-м. Имена, как сказала мама, сестре дали в честь бабушки, маминой мамы, а мне – в честь революции. Правда, неизвестно, какой, т. к. февральская уже прошла (я родилась в апреле), а Октябрьская ещё не свершилась. Я думаю, что нас назвали в честь королев Великобритании Анны и Виктории. Мама очень любила Англию, она была просто влюблена в эту страну, великолепно знала язык, как, впрочем, и немецкий, и французский. Вообще, мама была человеком очень интеллигентным, культурным, эрудированным, хотя высшего образования не имела. Ей нравилось путешествовать, и во время путешествий она встречалась с интересными людьми, такими, как писатель Н. А. Рубакин, которого у нас мало кто знает, Вера Фигнер и другими. Когда появилась семья, путешествия пришлось сократить, но «охота к перемене мест» сохранилась и даже передалась нам, детям.
Отец был, что называется, душой и сердцем общества. Если мама обладала железным и непреклонным характером, была очень властной, если не сказать деспотичной женщиной, то папа был мягкий, деликатный, очень весёлый, остроумный и жизнерадостный человек. Все, кто его знал, были просто влюблены в него, тем более, что внешность у него была очень привлекательной, как и у мамы. Надо сказать, что более разных по характеру людей трудно было бы сыскать, тем не менее, отец обожал маму, и эта любовь сохранилась у него до самого последнего вздоха.
