Рождество 1933 года я провела в семье Сигне. Вдруг из Москвы я получила неожиданный приказ: возвращаться под именем Хилдур Нордстрём! Я уже было подумала, что поездка в Японию не состоится, но опасения оказались напрасны. До сих пор не могу понять, зачем мне велели вернуться, — инструкции можно было переправить и в Стокгольм. Но генерал Берзин, видно, хотел ещё раз со мной поговорить. Он подчеркнул, что в Токио я должна жить на широкую ногу и наладить связи с высшими правительственными кругами. Немецких кругов надо непременно избегать — почему, я узнала гораздо позднее. Никто, кроме самого Берзина, не может отдать мне приказа. Лишь по приезде в Японию я узнала, как будет организована с ним связь. Мой псевдоним — Ингрид. Связным в Японии будет мой старый знакомый, но кто — Берзин не сказал. Потом Берзин выслушал легенду о жизни Элизабет Ханссон и остался доволен. Мы с Сигне действительно продумали все подробности.
Потом генерал подробно изложил мой маршрут. Я должна вернуться в Стокгольм, проставить необходимые визы в паспорте Элизабет Ханссон и получить деньги на дорогу. В три часа дня 23 февраля я должна сидеть в ресторане «Гранд-отеля» в Стокгольме в синем костюме с красным бутоном на левой стороне груди. Там со мной свяжется агент четвёртого управления. Из Стокгольма я поеду в Осло, положу там на счёт в банке тысячу долларов и через Копенгаген отправлюсь в Париж. Там закажу каюту на итальянском пароходе «Конте Верде», он отплывает в конце июля из Триеста в Шанхай. В Шанхае я должна остановиться в гостинице на улице Бубблинг Уелл, где снова со мной свяжутся и сообщат, куда я должна дальше ехать.
В заключение генерал прочитал мне лекцию о политике. Предупредил, что, возможно, отношения СССР с Японией будут постоянно ухудшаться. Он обосновывал это начавшимся в 1931 году военным столкновением между Японией и Китаем, приведшим к захвату Японией Маньчжурии, основанию марионеточного государства Маньчжоу-Го, а позднее — к переходу Шанхая к Японии.