В корпусной системе радиосвязи по существу не пользовались радиотелеграфом, а вся работа приёмных и передающих устройств происходила в микрофонном режиме, с использованием переговорных таблиц и таблиц радиосигналов. Я понял, что радиотелеграфистов моего уровня, близкого к 1 классу, не встречу, а вот в подготовке радиотелеграфистов, приму непосредственное участие.
Мой ротный командир, снова белорус, майор Назаревич, участник Великой Отечественной войны, был хорошим тактиком в организации и обеспечению радиосвязью этого войскового объединения, имея в виду механизированный корпус, состоящий из двух дивизий и множества частей усиления. Объединение носило гвардейское звание, в том числе и наш 63 отдельный гвардейский, ордена Красной звезды, батальон связи.
Я быстро влился в ротный коллектив, но упорно просил предоставить мне очередной отпуск, для поездки в родной город. Начальства посчитало, что до важных армейских учений, которые должны состояться осенью, после того, как завершатся уборочные полевые работы на полях сельскохозяйственных предприятий, я успею вернуться и быть в строю.
В лагеря офицеры выезжали с семьями, которые жили в легких домиках. Целую неделю в лагерях, я прожил с семьёй, в выделенной нам комнатушке, в домике, для проживания, семейных военнослужащих. Наконец отпуск мне разрешили и выдали проездные документы. Опять автобус из лагеря до Ровно, а затем по железной дороге, с пересадкой в Здолбуново добирались в Шепетовку. Мы использовали пару дней, чтобы подготовить свой новую квартиру к жизни, после возвращения из отпуска. Отмыли полы и двери, места общего пользования, мне показали сарай, в котором хранился остаток дров прежнего хозяина, по счастливой случайности купили платяной шкаф для одежды, простенький, составленный из реек и тонкой фанеры и даже сходили в украинскую баню. Предстояло еще приобрести керосинку или примус, чтобы готовить пищу на кухне, но эти предметы решили приобрести уже в Питере. Наконец настала пора отправляться в Кронштадт. Доезжаем из Шепетовки до Бердичева, а от него имеется железнодорожное сообщение до Ленинграда. В Бердичеве повезло, мы всего полдня ожидали проходного поезда на Питер, он доставил нас в город за полтора суток. Я ехал к матери и родным братьям, уже с семьёй и надеялся там не задерживаться долго. Старший врат Виктор окончил службу на флоте в феврале 1950 года, он проживал на ленинградской квартире, у своей жены, на Садовой улице в доме 83. Жилая площадь комнаты составляла 10 кв. метров. Там гостей не разместишь. И потому, мы сразу отправились в Ораниенбаум, а там на пароходе в Кронштадт. В семье брата, мама и молодая супруга брата, родом из Ульяновска. В одной комнате проживала мама, а в другой молодая семья. Входы в комнаты были раздельными и нам отвели меньшую из комнат, вместе с мамой. Для нашей дочурки нашлась в сарае маленькая кроватка. Теперь к вечеру собрались все члены семьи, приехали на встречу и питерцы. Мы со старшим братом никогда не претендовали на кронштадтскую жилплощадь.
Так случилось, что в последние годы, когда я обзавелся семьей, я стал меньше помогать матери материально, а теперь я служил на Украине и денежное довольствие мое уменьшилось. Мама была недовольна, что я женился на женщине не русской, на мордовке. И вот в первый вечер в семье, чуть не вышел скандал, когда мама стала расхваливать своих невесток. Вот у меня одна невестка ткачиха, другая невестка инженер, а третья...., тут вступила моя Машенька! А третья просто рабочая. Ну и что, вы мама, будете расхваливать своих невесток, когда проживете с ними 3-4 года. Мать замолчала, напряглась. Я вступил в диалог:- мама, я приехал к вам в гости и не на что не претендую. Если Вам неугодно видеть у себя в гостях мою семью, а прежде всего мою жену, которую я избрал, я готов не пользоваться вашим гостеприимством, а отправиться немедленно к месту своей службы. Конфликт был улажен, хотя бы на наш двухнедельный отпуск, проведённый в гостях у моей матери.
Позднее, когда я второй раз, через год, вновь приехал с семьёй погостить в Кронштадт, произошла другая неприятность. Так случилось, что за день отъезда из лагеря Мария Фёдоровна стирала бельё, а, заготовленные для подогрева воды, дрова она снимала с чердачного помещения нашего домика и одно из поленьев зацепило другое, которое свалилось моей Марии на живот и нанесло сильный ушиб. Я не знал, что моя жена была беременна. Мы доехали до Питера, когда у жены начались сильные боли в животе. Мы срочно выехали в Кронштадт, где прямо с пристани её на скорой отправили в роддом, который в это время находился где-то на Гражданской улице, в бывшем доме пионеров. У моей матери в этом заведении была знакомая женщина, работающая там санитаркой, и когда мать спросила, как ведет себя в больнице её невестка ей был дан положительный отзыв о поведении моей жены, о том, что она все время травит анекдоты и вся палата ржёт. В общем, представила мою супругу мужественной женщиной. Сохранить ребёнка не удалось и я лишился второй девочки. С этого времени взаимоотношения моих женщин сделало положительный сдвиг.
Но тут выяснилось, что моя мать, когда я еще служил на Сахалине, пошла на работу, а ведь мы посылали ей деньги (отрывая от своей семьи), чтобы она не работала, после этого, денег матери мы так регулярно не посылали, а просто приглашали её с любимым внуком Олегом к себе в гости. Это случилось, когда я проходил службу уже в Мирополе, Житомирской области.
Свободное копирование
