Я проехал сотню кварталов. Внезапно во мраке блеснула огромная красная неоновая вывеска. На ней было написано “Дьявольский насест”. Это было одно из заведений, о котором мне рассказала толстуха в баре "хайп".
Безвкусные "Свиньи" и "Линкольны" стояли бампер к бамперу. Они заняли парковочные места на стороне Насеста. Я припарковался через дорогу. Я вышел из "Форда" и перешел улицу.
Я зашагал по тротуару к the Roost. “The Bird”, Экштейн и Сара выпустили сумасшедшую смесь соул-звуков из динамиков the rib и chicken joint. Улица была оживленной, как черный муравейник. Парни и бабы в модной одежде расхаживали по кварталу.
От запаха копченой курицы с гикори и ребрышек у меня потекли слюнки. Я как раз собирался зайти в одно из них, чтобы перекусить на скорую руку. Вывеска гласила “Рай для ребрышек креольского жира”. У меня не получилось.
Длинная сутулая тень встала у меня на пути. Он что-то напевал мне, как доктор вуду. Он указал на витрину магазина. Ее окно было затемнено синей краской.
Он пел: “Стреляю в них изнутри, тяжело и хорошо. Царапины свалены в кучу, как деревянные связки. Боже, ты выглядишь счастливчиком, Джек. Семь, одиннадцать очков назад. Это точно ты, Джек. Заходи быстрее. Выходи быстрее. Госпожа Удача - сука, но ты можешь ее ударить ”.
Его пальто было потертым, в зеленую клетку, старинным. В голенищах его поношенных черных ботинок были вырезаны крест-накрест дырки. Его выпирающие мозоли были горбами, пробивающимися сквозь вентиляционные отверстия. От него воняло, как от отбросов бутлегера. В бананово-желтом лице бассет-хаунда было что-то призрачно знакомое.
Я сказал: “Джим, я не в настроении играть в кости. Скажи, разве я тебя не знаю?”
Его мимолетные глаза дернулись к сумкам. Они скользнули по моему плечу, осматривая тротуар в поисках новой перспективы. Его лысая голова блестела, как крошечное желтое озеро под уличным фонарем.
Он сказал: “Джек, я не могу наставить на тебя пистолет. Я не могу заставить тебя зайти внутрь и забрать свою царапину. Парень, ты слишком мал, чтобы знать меня. Возможно, ты слышал обо мне. Я Красавчик Престон. Я вызывал у шлюх тоску по ночам, когда был сутенером на пике своей карьеры. Кто ты?”
Его имя пробудило во мне ясное воспоминание о нем. Он водил сверкающую черную машину La Salle. Я начищал его обувь еще в те времена, когда работал в ателье.
Тогда он был холеным и красивым, как желтый Валентино. Я вспомнила его бриллианты. Они мерцали и ярко сверкали на его пальцах, в манжетах рубашки, даже на манишке.
Я подумал: “Неужели это действительно тот самый денди? Что с ним случилось?”
Я сказал: “Престон, я тебя знаю. Я тот парень, который раньше приукрашивал спину твоей Стейси на Мейн-стрит. Помнить меня? Сейчас я занимаюсь сутенерством сам. Ты точно был настоящим сутенером, когда я был ребенком. Что случилось? Почему ты управляешь этим заведением для игры в кости?”
В его тусклых карих глазах был мечтательный, отстраненный взгляд. Вероятно, он вспоминал свои давние блестящие сутенерские дни. Он вздохнул и обнял меня за плечи. Я вошел с ним в дверь "крэпс трап".
Резкая вонь пота игроков ударила мне в нос. Мы сидели на потертом диване в почти темной передней части заведения. Через перегородку я мог слышать звон серебряных монет. Я услышал плоское кудахтанье костяных костей, смеющихся над ругающимися стрелками, умоляющими о естественном.
Он сказал: “Конечно, малыш, я помню тебя. Господи, ты стал высоким. Я, должно быть, старею. Как тебя зовут? Парень, у меня случаются обалденные перерывы с тех пор, как я приехал в этот захудалый город двенадцать лет назад. Я просто рулю для приятеля, который управляет заведением.
“Черт возьми, я нужен ему больше, чем он мне. Я собираюсь поймать горячий номер или бешеный ежедневный дубль. Имя старины Престона прозвучит снова. Сколько у тебя девушек?”
Я сказал: “Слим Ланкастер, но они называют меня Молодой Кровью. Сокращенно "Кровь". Сейчас у меня только одна, но со всеми здешними шлюхами у меня через месяц будут буки. Я только сегодня вечером приехал в город. Я хочу пристроить свою девушку на работу. Расскажи мне вкратце о некоторых улицах, после того как я сбегаю к соседям за куском ребрышек. Я не запачкал ни одной тарелки с полудня. Я могу тебе что-нибудь принести?”
Он сказал: “Блад, если тебе нужно что-то сделать, купи мне полпинты "Олд Тейлор" в винном магазине на углу. Я расскажу тебе вкратце, но тебе совсем не понравится мой краткий рассказ ”.
Приятно было выйти на свежий, прохладный воздух. Я зашел в "Риб джайнт" и сделал свой заказ. По пути на угол я увидел переднюю часть "Насеста".
Я встал на цыпочки и заглянул сквозь нижнюю часть жалюзи на окне. Заведение прыгало. Сутенеры, шлюхи и белые мужчины столпились в круглом баре.
Какой-то тощий шутник с ожогами на лице возглавлял комбо. Он пытался подражать Птицам фразировкой и тоном. Его загорелое лицо почернело. Он давился своим рогом.
Смешанные пары танцевали под “Stomping at the Savoy” на покрытой ковром танцплощадке в задней части зала. Шелковые бабы, жаждущие запретного плода, сидели в кабинках вдоль стен.
Их лица ярко светились в красном полумраке. Их длинные волосы рассыпались по плечам, когда они откинули головы назад. Они пьяно смеялись со своими чернокожими любовниками.
Я вынул свои пиперсы из щели. Я направился к углу, чтобы купить бутылку для Престона. Я сделал пометку в виде черепа, чтобы заглянуть в "Насест" после того, как Престон изложит суть дела.
Свободное копирование
