Немного постояли у Кенигсберга и пришел приказ: 8-ю гвардейскую дивизию как одну из лучших, отличившихся в боях, направить брать Берлин. Погрузили нас в вагоны и на Берлин помогать Жукову и Коневу. Доехали до Вислы. Река большая, мост ненадежный, поэтому вагоны переправляли на тот берег порожними, а мы прошли по мосту пешком. Поехали дальше, но недолго: немцы разрушили железную дорогу, и мы шли пешими до Одера. Проходили лесом, который был весь искарлючен (искалечен, переломан. - Ред.). Здесь шли тяжелые бои. Заняли оборону на Одере. Тут нашу армию поделили: 4 дивизии отдали Коневу, 4 – Жукову. Конев брал Берлин с юга, Рокоссовский с севера, а Жуков в лоб, посередине. Фланги его поддерживали. Начала наша 47-я дивизия (правильно: 47-я армия) оборону строить, не доходя до Одера. Лежим в окопах, в обороне, а разведчик кричит:
- Ребята, я вам сообщаю новость: Гитлер венчается.
Все засмеялись, а один красноармеец ввязался в разговор:
- А почему он вздумал венчаться? Мы скоро Берлин возьмем, а он венчается.
Разведчик отвечает:
- Потребовала мадам его Ева Браун, чтобы на тот свет идти законными супругами, а то они так, невенчанными трепались.
Красноармеец говорит:
- Это что же, наверное, думают сесть на том свете одесную Христа (по правую руку Христа). 70 миллионов побил, сжег живьем, старых, малых и пленных – всех подряд, и после этого хочет попасть в рай?
Через Одер-реку мы перебрались с большим боем. Много погибло в реке народу. Прошли от Одера километров 20, заняли оборону поближе к Берлину. Опять разведчик кричит:
- Ребята, есть новость: Гитлер смотался.
Мы спрашиваем: куда?
- В Агаринтину (Аргентину. - Ред.) на подводной лодке.
Вот такой был разговор. В Аргентине процветал фашизм, а в Германии оставались двойники Гитлера. Но допряма про это не знаю.
Свободное копирование
