* * *
Первое знакомство с моими новыми одноклассниками повергло меня, мягко скажем, в недоумение. Почти половину "ребят" нашего класса составляли совершенно взрослые мужчины. Как они оказались среди школьников - загадка. Их гладко выбритые щеки отливали синевой густой бороды, а их повадки сразу же выдавали в них не мальчиков, а мужей. Держались они особняком и на перемены выходили неспешным шагом. Прямо в школьном коридоре, не обращая внимания на учителей, они закуривали папиросы, разговаривая при этом между собой чаще всего на польском. Русским они владели плохо, говорили с грубыми ошибками и акцентом. Странные это были "ученики", и не только в нашем классе, но и в двух параллельных. Учились они, как говорят, "через пень колоду". Создавалось впечатление, что они только делают вид, что учатся, и при ответах "у доски" просто валяют дурака, вспоминая давно забытое. Их, не очень заботили отметки и, получив двойку, они не расстраивались, а тихонько посмеивались. Чуть позже я сообразил, в чем тут было дело - учеба в дневной школе давала им право на получение "иждивенческой" карточки на 400 грамм хлеба.
Настоящими же десятиклассниками среди учеников нашего класса были только девочки и еще человек пять таких ребят, как я.
Все прояснилось, когда подошли экзамены. Вся эта компания, а было их в трех параллельных десятых классах человек двадцать, перестала "ходить в школу" и экзаменов не сдавала. Они просто исчезли, оставив очень неприятный осадок. Говорили, что они, как и многие другие эвакуированные в Среднюю Азию польские беженцы, вскоре записались в добровольческую польскую армию Андерса и уехали в Африку.
Свободное копирование
