Город начали бомбить. Немецкие бомбардировщики "Дорнье-До-215" сбросили фугасные бомбы на авиационный завод N 18. По ночам дежурим на крышах, на случай если на дома сбросят зажигательные термитные бомбы. Мы все знаем, что если не успеешь вовремя сбросить железными "клещами" с крыши такую "зажигалку", дом загорится как костер.
8-е октября 1941 года. Немцы захватили Курск и Белгород. Возникла реальная угроза их наступления на Воронеж, и началась спешная эвакуация населения и крупных промышленных предприятий в глубокий тыл страны. Папа решил эвакуировать семьи врачебного персонала госпиталя. Собрались за один час, сложили кое-какую одежду, фотографии и личные документы в пару чемоданов и поспешили на вокзал с твердой уверенностью, что скоро немцев остановят, и мы вернемся домой.
В санитарном поезде, идущем в Ташкент, выделена половинка вагона. Набиваемся в каждое купе по две-три семьи. Очень тесно. Спешно прощаемся на перроне, и не понимаем, что это навсегда. Поезд трогается. Папа идет рядом с нашим вагоном, прощально машет рукой. Больше я его не видел никогда.
Он закрыл нашу квартиру на ключ, а сам ночует в своем кабинете в госпитале. Вскоре его госпиталь перевели в Грибановку, а в дом, как говорили, попала "зажигалка", и он сгорел. А вместе с ним сгорели и обе папины скрипки: консерваторская - подарок и память деда Гиллера, и его любимый "Страдивари".
* * *
Свободное копирование
