4 декабря 1967 г.
«Рукопись, найденная в Сарагосе» – едва ли не самый популярный фильм с Цыбульским и лучшая экранизация Яна Потоцкого (впрочем, других я не видел).
Если бы у нас показывали западные ужастики, этот фильм вряд ли выдержал бы конкуренцию, но сравнивать его не с чем, и растекающийся по ладони глаз Пашеко неизменно вызывает в залах истерический хохот.
7 декабря 1967 г.
Играем «Вечно живых» в клубе в Люблино. Зал огромный, акустика совсем скверная – до галёрки не докричишься. В зале полным-полно солдат – через каждые десять минут они поротно выходят курить. Чтобы не мешать действию, выходят пригнувшись, на цыпочках, при этом в проходе в полный рост стоит старшина и руководит дислокацией. От приглушенного топота подбитых железом сапог у Нины Чуб периодически начинается истерика.
Спектакль у нас плохой, но тут без вариантов. Феликс Аронович стажировался в «Современнике» как раз на этой пьесе, потому роль доктора Бороздина взял себе и в общем-то играет Олега Ефремова. Борис у нас на троечку, но он быстро погибает, а вот Марк отличный – на репетициях мы его не видели, поскольку он из давнего состава, теперь учится в ГИТИСе на режиссуре у Завадского и приходит только на показы. И о какой целостности спектакля можно при таком раскладе говорить? Концепция Левина, увы, ясна – понимая, что нормальный театр ему не сделать, он создаёт его успешную видимость, приглашая прежних студийцев по старой памяти сыграть разок-другой. Всё понимаю, но… Но когда на сцене Нина Чуб – зал замирает.
Свободное копирование
