Ночь на 15-ое марта 1922 г. Которую ночь не сплю. Луна. Вчера впервые вышел. Dizziness[ 40 ]. Но в общем ничего. Читаю Thomas Hardy «Far from the Madding Crowd»[ 41 ]. Здорово! Сейчас вспомнил, как Гумилев почтительно здоровался с Немировичем-Данченко и даже ходил к нему в гости — по праздникам. Я спросил его, почему. Он ответил: «Видите ли, я — офицер, люблю субординацию. Я в литературе — капитан, а он — полковник».— «Вот почему вы так учтивы в разговоре с Горьким».— «Еще бы, ведь Горький генерал!..» Это было у него в крови. Он никогда не забывал ни своего чина, ни чужого.
Как он не любил моего «Крокодила»! И тоже по оригинальной причине.— «Там много насмешек над зверьми: над слонами, львами, жирафами». А он вообще не любил насмешек, не любил юмористики, преследовал ее всеми силами в своей «Студии», и всякую обиду зверям считал личным себе оскорблением. В этом было что-то гимназически-милое. <...>
6 часов. Потушу светлячок и лягу. Авось усну. Очевидно мне опять умирать от бессонницы. Бессонница отравила всю мою жизнь: из-за нее в лучшие годы — между 25 и 35 годами — я вел жизнь инвалида, почти ничего не писал, чуждался людей — жил с непрерывной мутью в голове. То же начинается и теперь. Как бороться с этим, не знаю. <...>
В Питере возникло Уитмэнское Общество. Написанное на обороте принадлежит основателю общества — студенту Барабанову12, Борису Николаевичу. Он был у меня несколько раз. Шинель у него поразительно порванная, в сущности состоит из трех или четырех отдельных частей, лицо красивое, каштановые (но грязные) локоны, выражение лица такое, будто у него болят зубы. Я разыскивал его в общежитии — на Бассейной (общежитие Педагогического Института) — там по всем лестницам снуют девицы и юноши, в каждой комнате кучи народу, все знают Барабанова, он очень популярен среди них — нечто вроде вождя, «талант»,— и никто из этих девиц не догадается зашить ему шинель. <...>
12 Дневниковая запись Чуковского сделана на обороте вклеенной в тетрадь записки Б. Барабанова: «Корней Иванович. ...Ровно неделю тому назад было у нас первое собрание, для всех нас был этот день каким-то большим и небывалым праздником. Было около 20 человек (мы считаем, что это количество для работы много). Собрание длилось около 4-х часов. Сговаривались, читали «Тебе» и «Большая дорога», стоял мой доклад «Современность и У. Уитмен», но за недостатком времени и за сложностью материала доклад отложили, кроме того хотели, чтобы присутствовали Вы».
Свободное копирование
