В конце 1918 года усилиями председателя сельсовета и наиболее инициативных крестьян в деревнях были организованы товарищества по пользованию некоторыми сельхозмашинами и инвентарем (молотилки, сепараторы, железные плуги и др.). С членов товарищества собирали паевые взносы. Давали какой-то кредит и уездные органы. Начали покупать жатки, веялки, триеры (зерноочистители) и давали их напрокат желающим. Но в большинстве хозяйств еще долго держались сохи и деревянные бороны. Некоторые отказывались от плугов и других металлических изделий по невежеству: «Железо землю портит, зерну вредит».
Если с питанием дело налаживалось, то с промышленными товарами было по-прежнему худо. Война, видимо, вымела все нужные товары подчистую. Мы завели керосиновую лампу, перестали насушивать запас лучины, а керосин исчез и в приходском и в волостном магазинах. Хорошо, пчеловоды наловчились делать восковые свечи, покупали их, но стоили свечи дороговато и сгорали быстрее, чем нам хотелось бы. Нельзя стало купить ни ситца, ни мыла, ни спичек, ни гвоздей.
На весь приход у нас был один более-менее серьезный торговец, Семен Дранишников. Он имел настоящий, с прилавками и полками, магазин в Рылковской. В деревнях жили мелкие торговцы, те же крестьяне, которые совмещали торговлю со своими хозяйственными делами. В Щелканове этим занимался Распопов Григорий Федорович. Где-то закупал всякую ходовую мелочь и продавал ее из своего чулана.
Летом 1918 года Дранишников прикрыл свой магазин и хотел куда-то уехать с остатками товаров. Загрузил две повозки. При выезде из Рылковской его остановили местные мужики, перетряхнули возы, все ценное отобрали и поделили между собой. Самого торговца отпустили: «Теперь поезжай, куда хочешь!». Через некоторое время, оставив родственникам дом и пустой магазин, он уехал из наших мест всей своей семьей. Видно, запасы серебряных и золотых монеток у него все-таки оставались.
Бумажные деньги, и царские и особенно «керенки», ценились тогда дешевле копеечных медяков. На медные алтыны и пятаки еще можно было купить какую-нибудь пустяковину, а от «керенок» везде отмахивались.
Свободное копирование
