Глава 7. Сумрачный лес
Середина пути...
Эпиграф:
«Земную жизнь пройдя на половину, я оказался в сумрачном лесу»
Сумрачный лес - середина пути
Сумрачный лес! Как тебя обойти?
Здесь очень трудно тропинку найти...
Сумрачный лес - СЕРЕДИНА пути...
К концу 80-х годов в Казахском филиале увеличилась текучесть кадров, но наш «костяк» не изменял своей профессии, да и лесомелиоративное проектирование приобретало в Казахстане всё большее значение и выходило на более высокий уровень. Наш филиал получил большой заказ от Гослесхоза СССР по обследованию территории обнажённого дна Аральского моря с целью лесомелиорации. Партия КПСС – наш рулевой, постановила превратить безжизненное дно бывшего моря в леса, чтоб предотвратить песчаные и солевые бури на близлежащие поля вдоль реки Сыр Дарьи. Гослесхоз Казахской ССР рассчитывал на организацию в Кзыл-Ординской и Южно-Казахстанской областей 3-х ЛМС (Лесомелиоративных станций) и огромный объём финансирования из Госбюджета СССР.
На первом полевом сезоне перед отделом лесомелиорации была поставлена задача детального обследования территории и выявление возможности её лесомелиорации и определение объёмов работ по созданию защитных насаждений. По дну Арала первый полевой сезон работали 3 изыскательские партии, а координация их работы и составление окончательного отчёта была поручена мне. Я к тому времени уже была "ассом" лесомелиоративного проектирования в Казахстане, прекрасно знала приёмы агротехники, без труда могла определить лесопригодность почв в пустыне, но здесь было всё внове и никакого опыта по выращиванию насаждений по дну солёного моря нигде не было....
Работа оказалась очень сложной и трудной не только в принятии правильных, обоснованных заключений, но и в физическом плане. Большую помощь оказали специалисты головного института и технический отдел во главе с Валентиной Михайловной Законовой, который не только вёл строжайшую проверку качества проектно-изыскательских работ во всех своих филиалах, но и снабжал нас информацией о достижениях на ниве лесомелиорации во всём мире. Изыскательские партии получили снимки территории из космоса и за полевой период провели наземную геодезическую съёмку по визирным линиям от прежнего побережья моря до уреза убежавшей воды. По визирным линиям фиксировался не только рельеф, но вся существующая растительность, а также глубина грунтовых вод по почвенным шурфам из которых брались образцы на определение засоленности верхнего слоя почв и грунтовой воды.
Город Аральск, в котором обосновалась партия Газеза Мусина – самого лучшего и опытного нашего Гипа, произвел на меня гнетущее впечатление, в раскалённом воздухе ощущался запах запустения и умирания... Обнаженное дно моря по сравнению с городом не выглядело мёртвым. На участках, с которых вода ушла 5-6 лет назад корме молодых деревьев саксаула черного, наблюдалось густое естественное возобновление, а на пухлых белоснежных участках солончаков вполне комфортно чувствовали себя цветущие и зелёные высокие кусты тамарикса... Но через 5-10 км от начала обмеления дно моря уже было абсолютно лишено растительности и покрыто толстым (до 10-12см.) слоем мелких ракушек разной формы и цвета. По моей просьбе инженер-почвовед привёз мне осенью в подарок 3 мешочка для образцов почвенного покрова, наполненные ракушками. На следующий год я выложила ракушками со дна Аральского моря бетонную стенку сарая на нашей даче, получилось очень красиво...
В камеральный период, по данным лабораторного анализа образцов почв и минерализации грунтовых вод я долго не могла понять, как при таких показателях засолённости грунтовых вод там может что-то вырастать...
При проектировании создания зелёной зоны Яны-Крургана на солончаках, которые образовались вследствие вторичного засоления почв на заброшенных бывших рисовых полях, нам приходилось проектировать не только оросительную, но и дренажную сеть для промывки засоленного слоя почвы и понижения уровня агрессивных (сильнозасоленных) грунтовых вод... Но как же может быть промыт верхний слой почвы без дренажа?
В то время ещё не было ни компьютеров, ни интернета и всю информацию мы черпали из журнала «Лесное хозяйство» и опубликованных трудов работников соответствующих НИИ.
В одном из журналов я нашла статью с наблюдениями одного учёного на побережье Черного моря и объяснения, как может происходить опреснение верхнего слоя солончаков естественным путём. Когда я проанализировала ещё раз материалы полевых изысканий, то поняла, что в результате отложения песка на обнаженное дно моря происходит постепенное рассоление верхнего слоя почвенного покрова за счет пресной воды дождя и снега, а песок препятствует испарению солёных грунтовых вод которые пополняются атмосферными осадками.
Отчёт и выводы по результатам обследования рассматривались на техническом совете нашего филиала с приглашением заместителя председателя Комитета лесного хозяйства Каз.ССР. После моего доклада с выводами, что организация лесомелиоративных станций нецелесообразна и с лесомелиорацией вполне могут справиться существующие «саксаулосеящие» лесхозы и сама природа, представитель Комитета лесного хозяйства буквально позеленел от злости и спросил меня: «Вы думаете, что умнее, чем Политбюро?»
Чиновник был кандидатом биологических наук и прежде работал в Каз.НИИЛХА и конечно прекрасно понимал правильность наших выводов, но в то же время Комитет лесного хозяйства уже почувствовал возможность обогащения за счёт госбюджета... Руководство Казахского филиала попало в очень неудобную ситуацию. Директор, главный инженер и начальник отдела лесомелиоративного проектирования были конечно партийными, но и признать себя профнепригодными тоже не хотелось... Кроме того, проектирование усадеб ЛМС и проектов лесомелиорации обнажённого дна моря сулило нашему филиалу обеспечение высокооплачиваемой работой не только лесомелиоративного, но и строительного отдела на несколько лет... Поэтому меня и начальников изыскательских партий «поставили на место» и было решено написать в выводах, что необходима организация Аральской ЛМС с тремя производственными участками...
Свободное копирование
