26 октября.
Вторник. Местные жители нас здесь зовут комсомольцами. Это я-то комсомолец, со своей седой головой? Это Табачников комсомолец, со своей бородой, как у Иисуса Христа? А впрочем, теперь считают основным признаком пожилого мужчины отсутствие бороды. Даю команду: „Комсомольцы, подъем! Нас ждет русское поле”. Нигде так не узнаешь человека так, как в трудных условиях. Давно заметил, что если человек хорошо работает, то он хорош в любых условиях, на любой работе! У нас люди работают хорошо. Особенно, прямо пашут, выковыривая свеклу, Андрей Бесов и Женя Паршукова; Альберт Левченко работает не хуже, чем поет Лев Лещенко. Пашет и Николай Пасынок (ну какой же он пасынок, он, как сын работы), и Анатолий Безбожный безбожно работает с „Боярыней Морозовой” на пару. Гена Большем по-большому трудится, и Вова Малый (Торяник) далеко не малую выполняет работу; и Юра Таран шел в бой со свеклой на таран, да так, что повредил ногу. До сих пор болит. А Андрей Бесов ходит последнее время больной. Простуда с верхней губы перебралась в нос внутренним фурункулом, даже нос припух. Не узнает жена, скажет – побили... Есть люди, которые живут для людей. Это Наташа большая, наша главная повариха (и Наташа малая тоже посильно работает), и Люда малая (Парамзина), и Люда большая (Приходько), и наш любимец Саша Литвиненко (Саша - кошмар! Даже похудел бедняга!), которым приходилось кормить всю нашу ораву, поить ее теплым молоком и какао, компотом с яблоками и терном, делать котлеты и оладьи, поить сладким душистым чаем; им приходилось вставать раньше всех и ложиться позже всех; им, которым говорили:
- Ну, мать, накрывай на стол!
- Ну, отец, неси чугуны с пюре и подавай хлеб.
И бесконечное число наших девочек, Люсь и Людмил, работали не унывая. Да разве всех назовешь? Молодцы, комсомольцы! Да и сельские колхозницы замечательные люди, сердобольные. Отдавали нашим ребятам свои шали, предохраняя их головы от холода так, что ребята становились похожими на Момрыковну и Авдотью Никитичну, а сын деда Наума, Иван Тракторист, что работал с нами, принес даже свои три меховые шапки. Способны ли на это горожане? Думаю, не все. А крестьяне способны... Вернулись с поля. Погода немного лучше. Собрали сегодня 75 тонн бесценной свеклы, а это ведь 8-10 тонн сахара! А я сегодня ходил в Правление договариваться о возвращении в Харьков. Из Харькова позвонили и сказали, что всем уезжать нельзя, что будет некоторым подмена. Как ребятам сказать об этом? Все были настроены уезжать завтра. Объявил об этом за обедом. Некоторые приуныли. Но что делать? Надо! Ведь жалко неубранного еще нового поля! Сколько труда вложено земледельцами: вспахали, посеяли, прорвали, вели борьбу с сорняками; каждая свеколка, подобно младенцу, еще маленькой побывала в теплых, натруженных женских руках. Выросла большой. Неужели же ее бросить? Надо, ребята, надо! Еще немного! Еще чуть-чуть. Еще чуть-чуть!
Свободное копирование
