Возвращаясь самолетом в Москву в этот декабрьский вечер 1991 года, я все время думал: а мог ли Горбачев в ответ на подписанное соглашение попытаться применить силу и таким образом сохранить Советский Союз? Разумеется, окончательный ответ так и останется неизвестным. И все-таки, мне кажется, в то время такая попытка была бы абсолютно безнадежной. Авторитет Горбачева, как, впрочем, и авторитет всех союзных органов управления, стал абсолютно призрачным, а армию, которую столь часто подставляли, вряд ли можно было сдвинуть с места, Развилку, на которой, подписав союзный договор, в той или иной форме удалось бы сохранить Советский Союз, прошли в августе 1991 года. Теперь, в декабре, свершившийся факт был лишь юридически оформлен.
Пока главы государств обсуждали, как быть с Союзом, мы с белорусскими и украинскими коллегами занялись прозаическим делом: попыткой согласовать действия трех государств в области экономики. Разговор был трудный. В конце концов выработали компромисс:
– Россия переносит начало либерализации цен с середины декабря 1991 года на начало января 1992-го с тем, чтобы другие республики смогли лучше подготовиться к этому;
– Россия обязуется в течение 1992 года лишь постепенно повышать цены на энергоносители до уровня мировых, давая возможность государствам Содружества адаптироваться к новым условиям;
– Белоруссия и Украина берут на себя обязательство, до тех пор, пока они используют союзный рубль, проводить согласованную с Россией денежную и бюджетную политику, ограничив дефицит бюджета шестью процентами валового внутреннего
продукта;
– Белоруссия и Украина, учитывая согласие России отсрочить либерализацию цен, помогут в декабре в снабжении Москвы и Санкт-Петербурга продуктами.
С самого начала реализация этого соглашения нашими оппонентами вызывала у меня большие сомнения. Но нам все равно не было смысла поднимать цены на энергоносители в межреспубликанской торговле и получать взамен наштампованные ими рубли.
Мои опасения подтвердились буквально через несколько дней. В украинском парламенте скандал: с какой стати мы будем давать России мясо, когда самим не хватает? Законы бартерной экономики работали не на интеграцию, а на изоляционизм.
Свободное копирование
