Мои одноклассники - 3

Мои одноклассники-3. Томочка

Томочка.

Говорю сегодня мужу: «А я с Томкой вечером по телефону  разговаривала!»  Он кивает головой — хорошо. Удивляюсь, почему он не уточняет, с кем именно я говорила. В ответ слышу:

 - У тебя, если Томка или Томочка, то это всегда Пузенко — все остальные просто Тамары.

И действительно, близкие подруги и друзья — как в детстве — Галка, Томка, Вовка, Санька...Ну кто нас еще так назовет, когда нам за шестьдесят?

Томочка взошла яркой звездой в шестом классе — ее семья переехала в наш город. Смуглая, черноволосая, с внимательными почти черными глазами ладная девочка ослепительно  улыбалась  - не кокетничала, не воображала из себя невесть кого, не выбивалась в лидеры, но покорила всех наших мальчишек, да и «бэшники» из соседнего класса усиленно искали ее внимания.

Мы подружились, потому что этого хотела я - Томка ни к кому в подруги не набивалась, поддерживая со всеми ровные отношения.

Однажды я забыла учебник дома и попросила Тамару дать мне почитать  географию  на перемене. Она махнула рукой:

 - Возьми в портфеле!

Вытаскивая учебник, я рассыпала содержимое и, собирая тетради, наткнулась на дневник. Не знаю, почему меня это так удивило, но я радостно закричала:

 - Томка, ты ведешь дневник? И что ты там пишешь?

Мне тогда казалось, что дневник пишут только те, у кого много разных событий, значительных встреч, невероятных приключений. Томочка молча подошла ко мне, выдернула из рук свой дневник и сдержанно спросила:

 - Ты что-нибудь прочитала?

 - Ну конечно же, нет — обиделась я.

 - А зачем всем объявила? - а мне и сказать нечего — так спонтанно получилось и глупо. Я испугалась, что в наших отношениях может все измениться, но подруга была не злопамятной.

 Многое идет от семьи — ее мама и две сестры были такими гостеприимными и доброжелательными, что в их доме себя чувствовала желанной гостьей. И не лень было тащиться на другой край города, чтобы пообщаться с Томкой во время каникул. Иногда она забывала ключ, и мы лезли в квартиру через окно на первом этаже даже будучи старшеклассницами. В десятом классе  у нее дома одноклассники устраивали вечеринки с танцами, но я там никогда не бывала в это время — у меня были заняты все вечера то моими пионерчиками, то турклубом. Тамара тоже ходила в турклуб года два, но в основном в походы, а не на заседания Совета инструкторов.

В пединститут мы собрались поступать вместе. Решили выбрать между Армавирским и Ставропольским ВУЗом. В Армавир нас вызвался отвезти мой папа на нашей трофейной машине Опель с газоновским  двигателем и задним мостом от «Победы», переделанной моим отцом и им же  не очень аккуратно  выкрашенной малярной  кисточкой в зеленый цвет. Я очень стыдилась этой несуразной машины, которая вызывала любопытство у всех, кто ее видел. Томка машиной восхитилась совершенно искренне, чем  сразу была навечно записана в друзья моего  папы.

Сейчас ему 91 год, привет от Томочки я ему передала, и он сразу вспомнил нашу поездку в Армавир:

 - Помню-помню, как же — такая умненькая красивая девочка!

 - Папа, ничего, что сейчас девочке 63? - засмеялась я .

Сильнее всех любил нашу Томочку Санька Гончаренко. Ей никто не завидовал, ему все сочувствовали, потому что любовь была безответной. Санька был моим другом, я была в него влюблена, потому желала, чтобы на его чувства была соответствующая реакция.

А Томку раздражали все поклонники - из нашего и соседних классов, которых становилось больше по мере нашего взросления. У нее появился друг, за которого спустя несколько лет Тома вышла замуж.

В пединститут мы не поступали — Тамара решила учиться в городском институте на технолога, а я - годик  отдохнуть, для чего хотела «провалиться» на экзамене по химии на престижном в то время молочном факультете, но поступила! Так мы разъехались и потерялись надолго. Тамара с мужем работала на Кубе несколько лет, занимала высокие должности на комбинате, позже мы с ней даже поработали в разное время в одном институте.

С Томочкой мы встретились вновь на родительском собрании, когда я перевела дочь в новую школу из-за переезда  в другую часть города. Томка меня окликнула, а я ее не узнала — мы не виделись лет шестнадцать. И потом не узнавала, когда случайно встречались в городе. Другая бы заподозрила нежелание узнавать, но Томочка знала, как я к ней отношусь, потому всегда посмеивалась над моей рассеянностью.

Прошло немало лет. На новой  фотографии Тамара почти такая же, какой была в молодости — улыбчивая, молодая, стройная и излучающая радость. Я звоню ей по телефону, получая легкую эйфорию от общения.

- Томка, давай влезем в окно твоей комнаты! Ну хотя бы виртуально — ты в Москве, я — в Хайфе.