Начало работы по профессии омрачалось тем, что невольно еще больше обострилось чувство страха, который всегда висел надо мной и был связан прежде всего с моей биографией. После окончания института при распределении на работу полагалось заполнить огромную анкету, где были десятки вопросов и о себе, и о родственниках. И вот перед графой «Была ли судимость и за что?» – я застывала, как перед неодолимым препятствием: напишешь «была» – не возьмут ни на одну работу, связанную с «идеологическим фронтом» (а моя профессия – будь я педагогом, редактором, критиком – самая «идеологическая»). Напиши я в анкете «не судима» – это может стать основанием для новой судимости, если обман раскроется.
И все же я выбрала второй вариант, солгала, написала «не судима» в надежде, что, сменив фамилию, я «затерялась» и вряд ли так тщательно будут проверять документы в маленьком захолустном г. Галиче Костромской области. Там очень нуждались в молодых специалистах и встретили нас очень хорошо: дали квартиру с мебелью и пианино. Работать мне было интересно, Иринка подрастала среди тишины старинного городка, тянулась не столько к детям, сколько к телятам, козлятам, курам и прочей живности, разгуливающей по улочкам. Пила парное молоко, каталась с горы на санках, играла с выводком котят, которые жили в нашем доме, и стала спокойной полненькой девчушкой, довольной всем и вся.
Сидя как-то зимой на подоконнике и глядя на луну, вдруг задумчиво сказала свою первую фразу: «На улице темно, темно… Мороз…». И если бы мы остались жить дальше в этой провинциальной идиллии, то, кто знает, скольких напастей, предстоящих нам впереди, мы бы избежали?..
Свободное копирование
