vendredi, le 30 Janvier
Вчера днем шел снег. Какие-то студенты выскочили откуда-то целой толпой и принялись обстреливать друг друга снежками. Девушки шли по улице парами и тройками, прижимаясь друг к дружке под зонтиками, которых на всех не хватало. Хотя уже было темно, в воздухе был разлит какой-то спокойный, рассеянный свет — в теплом сиянии уличных фонарей большие пушистые снежинки сверкали и медленно опускались на землю.
Я отправилась на встречу с А-2. В последнее время он влачил существование один, без подружки, и длилось это уже довольно долго. Впрочем, недавно он подцепил кого-то на своей конференции, какую-то девицу из Манчестера. Далековато мотаться, чтобы переспать с ней. Он пытается уверить меня, что у них отношения не исчерпываются одним только сексом. Впрочем, хоть А-2 и прекрасный парень, но врать совершенно не умеет.
Мы устроились в одном баре, сидели и смотрели в окно, как на скользкой, покрытой гололедом улице бьются друг о друга автобусы и прочая уличная техника. Местечко было из тех, где всегда сохраняется довольно высокий коэффициент кожаных посадочных мест в баре, и где всегда, независимо от количества посетителей, орет музыка. Нам пришлось надрывать голос.
— Ну, что ты думаешь про латекс? — проорал А-2 мне на ухо.
— Латекс? — рявкнула я в свою очередь, не совсем уверенная, что поняла его правильно. — Вообще-то, неплохая идея.
Недавно у меня проявилась повышенная чувствительность к веществу, которое попадает мне в рот, когда я отсасываю у клиента, — у меня начинают распухать губы и щиплет во рту. Думаю, это могло случиться от спермицида презервативов «Дюрекс».
— Нет, я хочу сказать, — он сделал жест, будто натягивает перчатку, — латекс. Как он ощущается, понимаешь, поскольку...
— Ты имеешь в виду секс с резинкой?
— Это такая девушка, что черт меня подери! — восхищенно прокричал он. — Ну, так что, ты когда-нибудь это делала?
— Нет, по полной программе нет. С катетером и маской, и все такое? Нет.
Ух. «До самой уретры» — эта фраза, вероятно, самая не эротичная из всех, что я способна себе представить.
— Мне так хочется туда отправиться.
— Будь осторожен, ты ее спугнешь.
— Она сама предложила. Ну — что скажешь?
— Мне кажется, многовато детской присыпки. И думать не хочется, как это может пахнуть.
— М-м-м... А мне как раз хочется.
Откуда берутся люди с этой дрянью? И не станет ли там слишком душно?
— Маньяк. Ты же говорил, что у вас не один только секс, — это твои собственные слова.
— Да и ты бы не отказалась из любопытства.
— Кто, я? — я прижимаю ладонь к груди, выражая притворное удивление. — Да я бы вообще никогда и ни за какие деньги. Я тут чиста, как... — киваю за окно, — как первый снег.
— Конечно, кто угодно, только не ты. Еще будешь? — проорал А-2 что есть мочи, стараясь перекричать дикий рев, который у них называется песней, — группа была такая, что неприлично и называть.
— Что-нибудь покрепче, если у них, конечно, есть. Чтоб побольше алкоголя. Иначе я эту музыку не вынесу. Правда, чтобы расслабиться, я могу попробовать представить, как ты трахаешь надувную куклу.
Свободное копирование
