Школьный аттестат - 1

5. Школьный аттестат

Снова открывается новая страница в моей жизни. Ходить в поисках работы по другим предприятиям не было смысла, т. к. это означало бы, что нужно прощаться со своей мечтой о море. Пришлось возвращаться домой — за аттестатом.

После недельного пребывания в порту, в трюме отстойной баржи, посетил семью отца и семью матери. Выяснил возможность дальнейшего проживания с ними до окончания 10-го класса. В обеих семьях был дан отрицательный ответ — это была их реакция, своего рода экзекуция, на позорный факт исключения из школы. Как быть дальше?

За советом обратился к нашему классному руководителю, преподавателю истории Вениамину Антоновичу. Его удалось найти в одном из классов во 2-м корпусе школы вблизи поселкового стадиона. Внимательно выслушав, он попросил дождаться его возвращения в этом же классе, а сам отправился в основной корпус школы и далее — к моему отцу. Как позже выяснилось, вместе с директором школы П.В. Кореньковым, они согласовали план действий. Если не смогут убедить родителей о возвращении домой и возобновлении учёбы провинившимся учеником, то вынесут решение педсовета о проживании этого ученика на съёмной квартире, а через суд обяжут родителей выплачивать требуемую сумму до окончания им школы. Из практики, было известно, что некоторые ученики из Раевской и Натухаевской станиц заканчивали школу, проживая самостоятельно в нашем посёлке, т. к. в их станицах не было старших классов.

Директор школы руководил литературным кружком, в котором издавался рукописный школьный журнал «Звездочка». В этом кружке будущий штурман был активным участником, поэтому отношения к нему со стороны директора были весьма лояльны — даже при аттестации за 1-ю четверть, когда случился данный казус с отчислением, оказалась только одна оценка в табеле «4» — это по литературе. Остальные предметы были запущены основательно в связи с пропуском 52 уроков: по алгебре — «2», по немецкому языку — «2» и поведение, соответственно, «4».

Стоя у окна класса, в ожидании возвращения Вениамина Антоновича, наблюдал, как проходят поезда по железной дороге. Мысленно задавал себе вопрос: «Ну почему у меня такая несчастная невезучая жизнь?» Почти как у того бедного безродного мальчика-еврея, поступившего кантонистом[1] в армию, аналогично юнге на флоте. Стало очень грустно и до слёз обидно за себя. Сбежать из дома на проходящих поездах, как это делали некоторые подростки — тоже не выход. Одного из наших соучеников (В. Бондаря) милиция сняла с поезда на станции Минеральные воды и возвратила по этапу домой. К тому же была собственная негативная практика где-то в 7-м классе.

Поселковые подростки любили кататься на проходящих поездах — мотались на ходу по крышам вагонов, прыгали с одного вагона на другой, а при остановке поезда на полустанке Горный пересаживались на встречный стоящий поезд и возвращались домой.

Однажды из-за какой-то обиды на родителей, решил не пересаживаться на встречный поезд и поехать дальше. На большой остановке в Краснодаре какой-то мужчина крепко взял меня за руку и отвёл в отделение милиции при вокзале, я не смог толком пояснить ему, к какой это тёте я еду. В камере предварительного заключения, именуемой в простонародье «обезьянником», уже находилось до моего прихода два близких по возрасту «зайца» с поездов. В этом помещении просидели мы все до утра.

Весьма рано прибывшая уборщица открыла своим ключом дверь, вывела нас в соседнее помещение и стала орудовать шваброй. Старший из наших «зайцев» обнаружил, что дежурный милиционер задремал, сидя за столом. Сговорившись, потихоньку вышли во двор и через высокий забор, окружавший отделение милиции, перелезли на свободу — разбежались в разные стороны.

Потолкавшись на вокзале, подцепился на поезд, идущий на Новороссийск. Прибыл домой без проблем, и никто не обратил ни малейшего внимания на моё продолжительное отсутствие…

Мои грустные воспоминания у окна на втором этаже прервал прибывший, как всегда прихрамывая, Вениамин Антонович, который проводил беседу с моим отцом. Он сообщил, что отец отнёсся с пониманием к поставленной задаче, кратко резюмировал по этому поводу свой ответ:

— Ладно, пусть Иосиф возвращается домой…

Классный руководитель передал ему просьбу директора школы, чтобы отец встретился с ним для беседы. О чём они позже говорили, я не знал, но был уверен, что Пётр Васильевич был на моей стороне.