27 июля у меня возникла необходимость поехать в Яо, отвезти медикаменты на медицинский пункт, но собрались тучи, подул сильный ветер, и началась африканская гроза. Всё вокруг потемнело, хлынул дождь, засверкала молния, раздался гром, эхо которого уходило куда-то далеко-далеко.
На следующий день, 28 июля в 12 часов, собрав все медикаменты, людей из Яо, мы с Абдурасулем выехали по дороге на Форт-Лами в расчете, что если не пробьемся, то оставим медикаменты в Гамбире, по дороге в Форт-Лами, а там их доставят на лошадях 50 км до Яо. Дорога отвратительно скверная для машины, а для глаз - прелестная. Саванна - сплошное море воды! На проплешинах, возвышающихся кое где над водой, появилась нежная зеленая травка. Повсюду изобилие уток, гусей. Такое изобилие гусей, что сначала не верится, что это гуси. Громадные, величавые, тёмного окраса, с красивыми головками, красными лапками. С нами было пять человек - вооруженных гардов (сторожей), которые сопровождали нас в пути в связи с участившимися нападениями бандитов.
Вот и Гамбир. За три часа преодолено 90 км, что вобщем не густо. Нас встречает масса народу, пришли фельдшера, инфермьеры, что-то объясняют, с пеной у рта указывая на один из плетеных домушек. Абдурасуль мне перевел на французский: ночью три вора зарезали здесь двух коров, но были схвачены и сидят под стражей в домушке. Наше решение - забрать их в Ати. Три молодых крепких африканца под крики жителей, отвешивающих им оплеухи, куда попало и кто куда дотянется, были выволочены из жилища и усажены на землю. Один из гардов ловко закинул им руки за шею и запутал сплетенной из травы веревкой. Воров посадили в машину, и мы уже собирались отправиться в дальнейший путь. Вдруг я заметил женщину с ребенком на руках, которая смотрела на меня с надеждой, но почему-то боялась подойти. Внимание привлек ребенок - мальчик 6 лет, совершенно сморщенное личико, смотрел на меня болезненно страдающим взглядом. Кожа его тельца висела складками, под которыми проступал скелет. Огромный живот, и бросающаяся в глаза выступающая селезенка. Он грязной рукой что-то запихивал себе в рот. Боже! Да этого ребенка срочно надо в больницу! Исследовать, лечить, не дать умереть! Спрашиваю у матери, согласна ли она ехать в больницу. Получаю положительный ответ. Обращаюсь к толпе арабов: есть еще больные? Нет, нет, нет. Что-то шумят. Почему шумят? Абдурасуль отвечает, что это жена одного из бандитов, и что народ не хочет, чтобы её брали в больницу. Жене вора и ребёнку вора лечиться не положено. Они считают, что это Бог наказывает их. Как? Да так. Если возьмете ее, то все будут очень недовольны. Я и не заметил даже, как исчезла эта женщина, и больше я ее не видел. Что теперь будет с этим мальчиком?
До Яо мы добрались достаточно быстро, хотя и завязли в двух местах в трясине. Мы выбрались благодаря хорошему качеству ландровера. Два ведущих усленных моста просто необходимы на таких дорогах. В Яо было полно встречающих знакомых фельдшеров, уже ставших друзьями. Они здороваются за руку, улыбаются. Я отдаю лекарства, объясняю назначение некоторых из них, забираю письма. Мы принимаем пожелания, напутствия на обратную дорогу и отправляемся в путь.
В саванне встречаем полицию из Ати. Они ловят банду, которая ограбила доктора Карера. Уже найдены десять человек вместе с главарем. Загнанные в ловушку, они покончили с собой. При них были найдены кое какие вещи фельдшеров. Вещи были возвращены. Мы поздравили полицейских с их удавшейся работой.
Обратный путь показался нам значительно короче и проще, так как мы уже знали все опасные участки и возможные объезды. По пути Абдурасуль вытянул из топи две машины, которые сидели там больше суток.
В Гамбире сделали короткий привал. Необходимо было поесть. Останавливаемся возле полицейского участка. Нас приглашают пройти. Встречающих слишком много – вышли местные жители целыми семьями. Вижу здесь своего бывшего барка (охранника). Он выделяется на общем фоне - больше всех, шире в плечах, с доброй улыбкой. Когда-то я подарил ему свою рубашку – гуцулку. Вот бежит он ко мне в этой гуцулке, которая стала уже серая от грязи, но виден еще узор красных цветов на ней. Держит в обеих руках по курице, кричит нам: «Ля ле, ля ле!». Потом своей семье: «Медан антини бед дидат!». Подходят две его жены с кайтиджей на руках (маленькой девочкой), которая сразу узнала меня, протянула ручки для подарков. Для нее у меня нашлись две конфетки, которые тут же были отправлены ею в рот. У второй жены в руках куриные яйца, которые барка быстро протянул мне.
Быстро темнеет. При свете фар мы добираемся до Ати, тут же едем к префекту сообщить о захвате бандитов полицией.
Эта весть очень обрадовала префекта, и он немедленно телефонизировал об этом в столицу премьер министру. Тут же была получена телефонограмма с требованием доставить труп главаря бандитов в Форт Лами. На просьбу префекта о сопровождении тела я вынужден был ответить отказом. Меня ждут пациенты, в больнице дел накопилось множество, и было бы неправильно бросать больных и уезжать на несколько дней. Сопровождать тело будут полицейские и фельдшер. Для них я приготовлю марлевые маски, крезол, перчатки, дам кое какие советы.
Я взял куриные яйца, которыми меня угостили, и поехал домой. Жандарм сбросил мне с машины газель в качестве гостинца. У дома меня встречает встревоженная Таня со словами: «Я уже боялась, что случилось несчастье, тебя так долго не было!» Ну что тут скажешь? Реально в саванне опасно. Одну банду поймали, но бродячих бандитов наверняка еще много.
