Жизнь Бунина - 87

7

К Арсению Николаевичу Бибикову у Ивана Алексеевича не было не только злобы, но и дурного чувства.

Когда Бибиковы в 1909 году стали зимовать в Москве, то Иван Алексеевич встретился с ним дружески, несмотря на то, что вскоре после брака Бибиков написал такое письмо Ивану Алексеевичу, которое сам назвал "грубым и пошлым" и в котором сам искренне раскаивался, прося в следующем письме "забыть то, что можно забыть." Там же он писал: "Я протягиваю руку первый"...

Была у нас в гостях и Варвара Владимировна, но у Ивана Алексеевича с ней установились лишь внешние отношения.

С семьей Бибиковых дружил племянник Буниных, Николай Алексеевич Пушешников. У Бибиковых родилась дочь, Милица, она оказалась очень одаренной в музыкальном отношении, поступила по классу рояля в консерваторию.

В Москве сначала они поселились на Арбате в меблированных комнатах "Столица", потом сняли квартиру на Никитской улице (теперь улица Герцена) и назвали ее "Никитской волостью". Жизнь у них била ключом, всегда была толчея. Девочка в возрасте тринадцати лет заболела туберкулёзом и была отправлена в снега Давоса. Во время войны из санатории написали, чтобы родители взяли больную. Отец с большими трудностями добрался до Швейцарии. Нашел Милку в плохом состоянии, повез домой. Дорогой она скончалась, кажется, в Стокгольме. Он заказал большую фотографию дочери на смертном одре в церкви. В "Безумном художнике" эта фотография в измененном виде описана.

В 1909 году 1 ноября, когда Бибиковы обедали у нас, перед тем, как мы должны были встать из-за стола и перейти в гостиную пить кофе, горничная подала мне телеграмму. Я немного встревожилась, не из Ефремова ли, где жила мать Ивана Алексеевича.

Я распечатала: "Сердечный привет от товарищей по разряду. Котляревский."

Для нас это была неожиданность: мы не знали, что в этот именно день выборы почетных академиков. По Москве ходили слухи, -- как мне передавал через два дня Александр Андреевич Карзинкии, -- что академиком изберут Брюсова...

Я взглянула на Бибикову, уже вставшую из-за стола. Она была бледна, но спокойна. Через минуту она раздельно сказала: "Поздравляю вас".

1 мая 1918 года, рано утром, я еще лежала в постели и услышала мужские шаги: кто-то вошёл в комнату Ивана Алексеевича. Это оказался Бибиков. Только что скончалась его жена, и он кинулся к нему.

О чем они говорили, я не спрашивала. Думаю, что рассказ Бунина "В ночном море" зародился и вырос из этого свидания.

Вечером я поехала одна на квартиру Бибиковых, -- они жили далеко, где-то у Красных Ворот. Панихиды не было. Покойница лежала исхудавшая, маленькая, помолодевшая, -- я сразу себе представила её в пору их романа.

В соседней комнате на примусе трещала яичница, какие-то женщины суетились, готовя ужин. Присутствовала и сестра покойной, Вера. Скончалась Варвара Владимировна от туберкулёза.

Она и в мое время была стриженой, в пенсне, всегда одинаково одета в тайер, даже и на юбилеях. Она в женском клубе имела поклонниц, -- её, как я уже писала, -- называли "наш Гегечкори". Ко мне она, как передавали, относилась хорошо. И при встречах мы всегда бывали любезны друг с другом. С моей мамой, которая не знала о её прошлом, она дружила.

Иван Алексеевич не был на похоронах. На следующий день, вместе с Ю. И. Айхенвальдом, отправился в Козлов, Тамбов, Пензу, где им за выступления платили окороками, -- Москва уже начала голодать.

В архиве Ивана Алексеевича я нашла страничку, написанную его рукой.

"Арсений Николаевич Бибиков умер от чахотки (в Москве -- когда? в 23 г.?). (Умер А. Н. Бибиков не в 1923, а в 1927 году, пятидесяти четырех лет от роду. В. М.-В.).

Так исчез из мира, в котором я еще живу, человек, отнявший у меня В. Что сталось с его Ворголом, где в ту далекую летнюю ночь мы встретили с ней любовь?

Вся Россия стала мужицкой -- и кажется мне пустой, печальной, -- ни одной усадьбы! И то, что у нас с ним когда-то была другая Россия, что мы жили в ней и были друзьями первой молодости, -- как теперь кажется, -- счастливы, точно сои какой теперь.

Коля мне писал, что, перед смертью у него, страшно худого, высокого была темная пегая борода, восковое лицо".

И он всё звал всех незадолго до смерти куда-то вместе ехать то заграницу, то на Кавказ. Был, как всегда, ко всем благостен и добр.

После смерти жены он года через три вторично вступил в брак с артисткой Полиной Афанасьевной Полянской.

Варвара Владимировна поступила правильно: такая женщина не должна быть женой творческого человека. Для этого в её натуре не было необходимых черт. Творческий человек сам, прежде всего, живет для своего творчества, и ему нужно устроить жизнь так, чтобы она была приноровлена к его работе.

Трудно, -- и не сразу можно это почувствовать, -- только с годами отдаешь себе отчет, почему тот или другой поступок, и та или другая обстановка необходимы, чтобы писатель, художник, композитор, ученый мог творить.