Другим документом, подтверждавшим мою принадлежность обществу, в котором я жил, стал паспорт, полученный по достижении совершеннолетия. Перед его получением Галя решила попытаться дать мне русскую фамилию и тем облегчить жизнь. Она пришла к начальнику соответствующего отделения милиции с моей метрикой, где родителями были указаны мать — Барановская Ольга Яковлевна и отец — Бродский Яков Борисович. Национальность родителей и ребенка, в соответствии с законами тридцатых годов, в метрике не указывалась.
— Можно ли, — спросила Галя, — паспорт выдать на материнскую фамилию в память о маме, погибшей в годы войны?
— К сожалению, я не вправе изменить фамилию мальчика, записанную в метрике, — ответил доброжелательный, все понимающий милиционер. — А вот национальность я могу указать по матери, которая, очевидно, была русской.
Так у меня в паспорте в пресловутой пятой графе появилась запись — русский.
Членство в комсомоле ничего в моей жизни не изменило, за исключением необходимости посещать комсомольские собрания и выслушивать разнообразные прописные истины из уст своих умных и активных одноклассников. Впрочем, в десятом классе возникла возможность заняться общественной деятельностью: старшеклассников нашей школы пригласили войти в состав актива Центрального детского театра, желая, очевидно, укрепить связь театральных деятелей с реальной жизнью школы. Я посмотрел спектакль “Ее друзья” по ранней пьесе Виктора Розова, насквозь фальшивое произведение о слепнувшей девушке, которой друзья помогают утвердиться в жизни. Участвовать в обсуждении спектакля с ходульными персонажами и находить какие-то обтекаемые выражения, чтобы не обидеть театральных людей, мне решительно не хотелось, и на этом моя дружба с детским театром закончилась, так и не начавшись. Однако некоторым моим сверстникам, умеющим говорить правильные, то есть соответствующие духу времени, слова очень нравилось чувствовать себя причастными к большому искусству.
Особенно это нравилось Андрею Передерию, который сделался в этом активе, кажется, главным экспертом по школьным делам и чувствовал себя в этой роли как рыба в воде. Театральная деятельность ему, очевидно, льстила. Андрей был высокий, упитанный юноша, блондин с крупными чертами лица, очень довольный жизнью. А она его баловала: он был из богатой семьи академика и на переменках уплетал аппетитные бутерброды с ветчиной, которая в те годы была деликатесом и не каждому из нашего класса была доступна в повседневном меню. Однако в этом молодом человеке приятной, располагающей внешности таились темные силы, проявившиеся чуть позже. А в школе на поверхность выплывали лишь мелкие пакостные черты характера, например, в те редкие дни, когда материал урока был ему знаком, он любил подсказывать отвечающему, специально делая это заметным для учителя. Стремление быть на виду было ему присуще, и однажды на первомайской демонстрации, когда мы проходили мимо Мавзолея, на котором в окружении свиты стоял Сталин, он, будучи правофланговым, закричал:
— Товарищу Сталину ура!
Неизвестно, услышал ли вождь, но руководители нашей школьной колонны были довольны.
Свободное копирование
