Близилось 30 ноября - день Динкиной свадьбы, я получила от нее открытку с приглашением и сказала со смехом:
-Динка, но я ведь не могу пойти на твою свадьбу, говорят, кто на трех свадьбах побывал, своей уже не будет, а я уже погуляла на Люськиной свадьбе и на Аликиной.
Динка восприняла мои слова очень серьезно и стала меня убеждать:
-Зоя, если на трех свадьбах свидетелем был, то тогда да, тогда своей свадьбы не бывать, а если просто на свадьбу сходить, то это сколько угодно, хоть на двадцати свадьбах, хоть на ста.
Я милостиво позволила себя уговорить, тем более, что всё равно собиралась идти и только дурачилась, говоря о трех свадьбах, по правде говоря, я в такие приметы вообще не верила, и потопала к Дине на свадьбу.
Этот разговор интересен тем, что именно на Динкиной свадьбе я познакомилась со своим будущим мужем.
Свадьбу играли в профессорском зале - обычном месте всех физтеховских свадеб тех времен.
Меня попросили купить пирожных в Столешниковом переулке. Я утром съездила, вернулась к трем часам, а на пять была назначена начало застолья. В загс я не ходила и, хотя с утра проголодалась, в столовую не пошла, не хотела портить аппетит и есть невкусную столовскую еду, а просто прилегла отдохнуть.
В результате я, как выпила полстакана шампанского, так и захмелела совершенно, и свадьбу помню кусками, яркими, красочными кусками, каким бывает восприятие окружающего захмелевшим человеком.
Напротив меня сидели двое ребят - один голубоглазый парень, а второй скуластый, всё поглядывал на меня поверх очков, а я глазела на невесту. Динка выглядела очень красивой и радостной, хотя и смущалась, а Лидия Тарасовна, произнося тост, всплакнула - трудно отдавать замуж единственную дочь.
Потом провал, разрыв действительности и танцы, я танцую с высоченным Михеевым, еле доставая до плеча рукой.
После танца ко мне подбегает Тютнева:
-С кем это ты танцевала?
-С Лешкой Михеевым, Фроловским одноклассником.
-Вы прекрасно смотрелись, такой красивой парой, - воскликнула Любка.
-Да чего там, он тайно в Динку влюблен, это сразу было видно.
-В Динку, не в Динку, а она сейчас вне конкуренции, отрезанный ломоть.
Я засмеялась:
-Ну, сердцу-то не прикажешь.
Потом я танцую со скуластым парнем, который сидел напротив меня, он танцует, держась от партнерши далеко, не прижимаясь и как бы заглядывая в лицо. Мне это нравится, я не доверяю нахалам, которые прижимаются в первый же вечер знакомства.
После танца он провожает меня на место, но не отходит от меня.
-Хочешь выпить? - спрашивает.
Я не хочу, но всё же делаю несколько глотков вина, которое он мне наливает, и мы снова танцуем. Мы уже познакомились, и я знаю, что его зовут Леша, он рассказывает мне про свою тетку в деревне и про своих двоюродных братьев (я еще буду иметь честь с ними познакомиться, но пока об этом своем счастье не знаю и благосклонно слушаю), еще о чем-то.
Мне нехорошо от шума, от выпитого вина, громкая музыка бьет по нервам.
-Здесь очень душно, может быть, пройдемся? - спрашиваю я.
Мы одеваемся, расслаблено и тихо идем по Первомайской улице, сворачиваем в институтский переулок, и тут, совершенно для меня неожиданно Лешка пытается меня поцеловать. Я, не ожидавшая такой атаки, сначала отбиваюсь, сердито верчу головой, а потом сдаюсь.
Но его решительные действия кажутся мне преждевременными (я еще соображаю), и мы возвращаемся назад, в тепло и музыку, я в некотором смятении чувств от шампанского, танцев и поцелуев.
А потом Леша идет провожать меня в общежитие, мы гуляем (я в капроновых чулках) по 30-градусному морозу, а потом долго целуемся при входе в профилакторий в маленькой прихожей между двумя дверьми. Профилакторий уже закрыт, его запирают в 11 часов, и двое опоздавших ребят долго стучатся в дверь. Леша закрыл меня спиной, чтобы меня не было видно, и мы ждем, пока они уберутся, а им, как назло, не открывают.
Тут один парень и говорит другому:
-Знаешь, чем ты плох?
-Чем же это? - обиженно спрашивает другой.
-Тебя целовать не интересно.
Они похихикали и ушли, а мы тоже угомонились, и Леша проводил меня до дверей общежития, которое запирали в 2 часа ночи.
Я сказала ему, что на завтра еду к маме.
Динка звала к себе на другой день, на продолжение свадьбы, но я решила поехать в Воскресенск, два дня гулять было много для меня, и не была у нее ни дома, ни на свадьбе у Жени в Прибалтике, а Иришка туда ездила и очень интересно рассказывала про это.
На другой день после застолья, там, у Жени, Динке повязали голову платком - она уже стала молодуха, и не должна была ходить с непокрытой головой - и поставили к плите печь блины, место снохи у плиты. Динка была не на высоте по части блинов, но, в конце концов, она с этим испытанием справилась с помощью свекрови. Там у Жени, в деревне, была настоящая свадьба с обрядами, не то, что наши комсомольские свадьбы - просто большая пьянка.
Свободное копирование
