------""-------
Возвращаясь в больницу, прежде всего хочу вспомнить главного врача городской больницы Маргелана ныне покойного Тахира Зуфаровича Хасанова. Полненький, маленького роста, круглолицый и краснокожий, средних лет, которого почему-то ужасно боялись все сотрудники от санитарок и дворников, кончая заведующих отделениями. Думаю, что страх перед руководителем был скорее привычным, нежели обоснованным, потому что Тахир Зуфарович был в общем человеком незлобливым и незлопамятным, к сотрудникам в целом относился хорошо, в конфликтных ситуациях, которые нередко случаются в медучреждениях между персоналом и пациентами, всегда защищал честь мундира, но затем сам устраивал "разборки»и наказывал строго, по заслугам. Когда на утренних пятиминутках он начинал возмущаться недостаточно внимательным отношением персонала к больным, монолог его начинался тихо, затем крещендо, лицо его краснело от напряжения и в конце он выкрикивал: «У вас биздюшное отношение к больным! Стид вам, товарищи, и позор!".И для большей убедительности припечатывал: "Более того, позор вам, товарищи, и стид! ".
Тахир Зуфарович был одним из первых главных врачей периферийных больниц республики, защитивший кандидатскую и докторскую диссертации. По специальности он был инфекционист, но лечебной работой в отделении он никогда не занимался.
Должностей он занимал много, и все они были перечислены золотыми буквами на огромной черной стеклянной доске на дверях его кабинета: главный врач Маргеланского гормедобъединения, заведующий инфекционным отделением, председатель городского Общества Красного Полумесяца, заведующий горздравотделом, внештатный зам. пред.горсовета, депутат горсовета.
Примерно месяцев через 4-5 после начала моей работы в Маргелане к нам в хирургическое отделение для оказания шефской консультативной помощи (была в то время такая форма командировок из центра на периферию) приехали профессор-хирург Михаил Петрович Постолов и доцент Мукаддам Ашраповна Ашрапова с показательными операциями. Помня меня, как недавнего студента, Михаил Петрович спросил: «Что Вы здесь делаете?". Я ответил: "Отрабатываю". В то время действительно нужно было отработать 2 - 3 года на периферии по направлению института, и только после этих лет врач имел право на самостоятельный поиск работы по своему желанию. Михаил Петрович посмотрел на меня пристально поверх очков, иронично улыбнулся: «Не работаете, а отрабатываете?". Я густо покраснел, и мне до сих пор, когда я об этом вспоминаю, становится не по себе. В дальнейшем, в течение всей моей жизни, где бы и кем бы я не работал, я всегда только работал, а не отрабатывал... Следует сказать, что и тогда, в Маргелане я не "отрабатывал", а, конечно, работал, работал с интересом и энтузиазмом: в хирургическом отделении с несколькими ночными дежурствами, а также по 10-12 дежурств в месяц по скорой помощи - у нас с женой не было еще ничего, зарплата маленькая, нужно было начинать семейную жизнь практически с нуля, поэтому работать мы должны были много.
Вспоминаю один эпизод нашей работы в Маргелане. Я дежурю ночью по скорой помощи, жена -дежурный врач в роддоме. Часа в 2 ночи поступил вызов к больной- молодой девушке, незамужней, лет 23-24х, работнице Маргеланского шелкокомбината, которая, чтобы избавиться от нежелательной беременности сделала себе сама криминальный аборт с помощью металлического катетера..Желаемого результата она не добилась, когда я приехал к ней на вызов, она каталась по полу и кричала, держась за живот и жалуясь на сильные боли. Врач я был еще молодой, не прошло и двух месяцев после окончания института, и я, решив, что у нее возможна перфорация матки, на носилках вместе с водителем скорой поднял ее на второй этаж в гинекологическое отделение. Больная продолжала кричать и кататься в носилках. Вышла дежурный врач, моя жена, посмотрела на больную и строго привела ее в чувство: «Немедленно прекрати орать, три часа ночи, все больные спят, ну-ка встала и тихо пошла в палату". Эта "умирающая»встала с носилок и спокойно на своих ногах пошла в палату.....Жена еще долго вспоминала мне этот случай, да и водитель скорой подтрунивал надо мной и собой, вспоминая как мы тащили носилки на второй этаж.
Рядом с городской больницей был расположен кинотеатр,куда мы нередко заглядывали после работы. Однажды, часов в 11 утра, когда в хирургическом отделении было относительно спокойно и делать вроде нечего (обход сделан, операций и перевязок нет) я вместе с анестезиологом Тулкуном Умурзаковым решили сбежать в кино. Лето, в зале работали вентиляторы, прохладно, зрителей - человек двадцать-двадцать пять (утро,будний день). Минут через 20 после начала фильма из динамиков раздается: «Доктора Умурзаков и Гохберг, срочно на выход!» «Всё, попались, - решили мы с Тулкуном, - очевидно, кто-то из начальства нас засек", и мы, как два школьника, потихоньку выбрались из зала. В фойе кинотеатра стоят все врачи хирургичекого отделения во главе с заведующим Мадамином Ганиевым, смеются и торопят скорее идти в чайхану, а то...»плов в чайхане уже готов, остывает, а вы - в кино прохлаждаетесь.."
В хирургическом отделении Маргеланской горбольницы идет утренняя пятиминутка. Дежурный врач, молодой хирург Абдухафиз Сагдуллаев докладывает о прошедшем дежурстве - в отделение поступил больной, которому сосед топором поранил голову. Сергей Иванович Котов, городской судмедэксперт, присутствующий на пятиминутке, встает в позу прокурора и спрашивает: "Абдухафиз Сагдуллаевич, на каком основании Вы ставите больному диагноз "шок второй степени", даже не измерив артериального давления?". Абдухафиз, в полной уверенности в своем диагнозе и в своей правоте, снисходительно отвечает: «Сергей Иванович, я и так, без измерения давления, знаю что это шок. Я бы посмотрел на Вас, если бы Вас ударили топором по голове, был ли бы у Вас шок или нет?"... «Высокие, высокие отношения"... судмедэксперта и лечащего врача!
Свободное копирование
