Заметки до востребования - 68

 Опубликовано 1 октября 2017 года. Отрывок 68

 Костер на новом лагере я люблю разжигать сам. Место для костра надо найти очень точно, а у ребят не всегда хватает для этого опыта.

 Спичка, лёгкий дымок от разжиги, язык пламени вверх.

 Костер не будет виден издалека, он виден только сверху и тот, кто заблудился на хребте, легко выйдет к нам.

 Другое дело - сигнальные костры. Их зажигаем на высоких приметных точках, чтобы заблудившиеся вышли на них и на нас. Сигнальные костры - обязательные спутники ночных поисковых работ, которые иногда случаются. То Дима Дихтер со своими "островитянами" не уложился в светлое время, то некие краснодарские подростки захотели на Тропу и отправились на неё сами, не предупредив нас, то пришлые туристы потеряли своего инструктора, который вёл их группу с турбазы по плановому маршруту.

 К таким работам мы всегда готовы, слушаем и видим лес, на сборы поисково-спасательной бригады в любое время суток нужно 3-4 минуты. Поисковую ведут тропяные "старики" или я. У нас с собой свет, набор альпснаряжения, аварийная аптечка, перекус, немного воды. Общее руководство поисковыми работами - на мне.

 Когда на приметной господствующей высоте нужен световой маяк, туда несут керосиновый фонарь "Летучая мышь", который обычно работает на лагере. В отличие от осветительного костра, работающего 30-40 минут, "мышь" будет светить 7-8 часов - до рассвета и дальше.

 Выманивать заблудистов из чащи почти всегда надо вверх, внизу рельеф сечётся, чем ниже - тем больше. Первые лет десять я таскал с собой стартовый пистолет и "жевело", чтобы подавать заблудистам звуковые сигналы, но постепенно мы поняли, что важнее хорошо слушать, чем громко грохотать. Звуковые сигналы как положено происходят шесть раз в минуту, они короткие - 2-3 секунды, всё остальное время - слушаем.

 Световые маяки встанут только там, куда есть снизу безопасный путь, они не позовут ломиться через скалы, разломы и обрывы.

 Если заблудисты не потерялись между собой, у них больше шансов на безопасность и меньше импульсивных решений. Вменяемый человек не будет шастать в темноте по горной местности, полной неожиданных опасностей, а организует ночлег, чтобы продолжить поиск пути в светлое время. Если мы кого-то обнаруживаем, то призываем оставаться на месте, никуда не уходить и подавать сигналы.

 Запрашиваем, - все ли здоровы. Получив ответ с подробностями, принимаем решение о том, что делать сначала - выводить или оказывать помощь. С момента обнаружения заблудистов, ответственность за их жизнь и здоровье целиком и полностью лежит на спасательной бригаде и ее руководстве. Самодеятельные приключения закончились, теперь поисковая работа становится спасательной и требует непрерывной и точной оценки всех факторов в их совокупности. Быстрые действия, подкрепленные полным знанием о ситуации - нормальная работа.

 Труднее всего доставать ночью тех, кто "забурился в низоту" - ушел во множество разбегающихся хребтов и хребтиков, в непредсказуемые русла истоков рек, где в кромешной темноте журчит вода, но добраться до неё не проще, чем на безводном хребте.

 Поисковикам, особенно ночью, важно иметь всю местность в голове. В свободные минуты светлого времени Тропа любит "читать картинку" - учить карту местности, чтобы не заглядывать в нее каждую минуту, а носить ее в голове.

 Ход спасательной бригады не является атакой, безоглядным рывком, он происходит по всем правилам горного пешеходства и со всеми необходимыми предосторожностями. Спасать самих спасателей было бы странновато и стыдновато, если им очень уж трудновато, высылается вторая волна группы поддержки, а если надо-надо, то на лагере остается 2-4 человека, а все остальные уйдут работать на местность. Лагерь в этом случае перестаёт быть опорным для поисково-спасательных работ, их опора теперь мобильна, она передвигается с поисковиками-спасателями и находится среди них. Чаще всего это я и самые толковые и моторные рядом со мной. (Напомню, что в бытность Тропы сотовые телефоны появились только в последние годы, а рации, годные для переноски, всякие "уоки-токи" работали в диапазонах таких волн, для которых горы - непроходимая среда).

 Движемся, вслушиваемся, всматриваемся и каждые десять секунд коротко и громко кричим хором:

 - О-оп!

 Мы можем кричать на любую букву, кроме "а", но "о" раскатывается лучше. На букву "а" могут кричать только сами терпящие бедствие.

 - А-ап!

 - Оп! Оп! Оп! - ответят им поисковики, давая знать, что слышат их и идут на помощь.

 Размеры поискового "полигона" - от нескольких километров до нескольких десятков километров, что в горах - много. Работаем спокойно, без ажитации, без героизма, без пафоса. То и дело от бригады отваливают связные, они циркулируют между бригадой, осветительными кострами и лагерем, соединяя всех в единое информационное поле.

 У вех включен верный шаг. Чтобы не спотыкаться, не цепляться и не карабкаться, нужно всего лишь включить верный шаг, это умеют все. Везде, где надо, тебя подстрахуют, подадут руку, а ты подашь руку идущему вслед за тобой. Всё - молча, надо слушать и слышать лес. Его всегда надо слышать, это полезно для жизни и здоровья, в том числе для своего. Двигаемся размеренно, спокойно, темп держим такой, при котором не надо останавливаться на привал. Нет никаких спортивных моментов, ни у кого нет желания как-то выделиться: работает группа, бригада. Потом никто не скажет "я нашел", любой скажет "мы нашли". Если о состоянии заблудистов ничего не известно, группа по умолчанию работает так, как если бы заблудисты находились в крайне бедственном состоянии. Полиспасты, шины для иммобилизации при возможных переломах, обезбол - корвалол - всё несём с собой. Возвращается очередная пара связных, отработавшая по реперным точкам, встает в строй, следующая пара выходит на свой маршрут. Все собраны, сосредоточены, чутки, контактны, но никто не находится в напряжении, напряжение помешало бы толково работать.

 С тропяными очень легко работать всегда и везде. Называть их в это время "детьми" - странно и незачем, это - люди, мужики, соратники, работающие с тобой в одной связке, в круговой поруке энергии добра, в готовности помочь терпящим бедствие. Не зря и не случайно многие тропяные выросли в профессиональных спасателей, но они были ими и когда еще не выросли. Спасательская жилка, которая есть в каждом человеке, крепнет на Тропе и остается часто рабочей на всю жизнь.

 Всё беззащитное живое должно быть спасено и защищено, на то и человек. В том числе - временно беззащитное. Ни личные неприязни, ни разница политических убеждений, ни цвет кожи или выражение глаз - ничто не имеет значения, если это поисковые и спасательные работы. Никто не будет спасён раньше или лучше из-за приязни к нему, из-за его общественного или служебного положения. Приоритет при спасении имеют только дети. Специальность в Школе спасателей, которую по ранней профессиональной ориентации должны были получить наши ребята, называлась "спасение детей во всех ситуациях и средах".

 - Юр, ветер пошел, - тихонько говорит мне Тишка, идущий вторым.

 - Осветительные снизить, - командую я. Это значит, что наблюдатели у осветительных костров снизят их пламя, сделают ниже саму закладку сучьев и будут особенно внимательны при порывах ветра. Никакой воды рядом с ними нет, их способ пожаротушения восходит к пионерским забавам 30-х годов и еще дальше - ко всемирно известному писающему мальчику, заслужившему себе и всем последователям памятник с фонтанчиком, обреченному веками справлять свою нужду беспрерывно, прилюдно и невзирая на.

 По сути, нас стесняет только дефицит батареек для фонарей. Тропа никогда не могла себе позволить много батареек. Батарейка стоит 17 копеек, а булка хлеба - 20. Батарейки дохнут быстро, а из булки можно и сухариков насушить на августовский поход.

 - Накидки у кого? - спрашиваю я.

 - У меня, восемь штук, - говорит Луй.

 - Хорошо. Давайте три отправим осветителям, ночной бриз - это к дождю.

 - Готов, - говорит Луй. У него хриплый голос, почти как у Луи Армстронга, которого он с удовольствием иногда копирует, обязательно прибавляя в конце "О-йе-е" и раскланиваясь.

 - П-поу-у! - кричим мы хором и прислушиваемся. Тишина. Сверчки тоже замолчали - дождь будет. Зато перед дождем всё слышно издалека, хорошая слышимость - тоже к дождю. Иду, соображаю. Нам надо взять по периметру весь район поисков. Внутри периметра отработают другие ребята.

 - Юр, слышишь? - спрашивает Тишка через полчаса. - Там справа "акают".

 - Чшш! - командую я, и наступает полная тишина, никто не издаёт ни звука.

 - Ап! Ап! Ап! - несётся издалека, еле слышно.

 - Оп! Оп! Оп! Оп! Оп! Оп! - шесть раз отвечаем мы.

 - Ап! Ап! Ап! Оп! Оп! Оп! - несется издалека в ответ. У них все в порядке, травмированных нет.

 - Снимите осветительные, прошу я связных. - Всем подняться на осевую и двигаться в сторону тригознака до встречи со мной.

 - Всем на осевую и до тригознака, искать тебя, - говорит Тишка, он сейчас уйдет связным.

 - Весь свет на осевую, - говорю я. - Потеряшки - на контрсклоне, над каньонами. Мы вовремя их поймали. Они спускались в обрыв в темноте.

 - Или они нас, - улыбается в темноте Тишка.

 - Сто - ять - на - мес - те! - скандируем мы.

 - Пов-то-ри! - несется издалека.

 - Сто - ять - на мес - те!!!

 - Оп! Оп! Оп! - поняли. В каньоны не полезут.

 Сигнальные костры отработали, все отработали, мы перегруппировываемся, превращаемся из поисковой группы в спасательную, стягиваемся к месту нахождения потерявшихся.

 - На лагере пусть большую нодью заложат, - говорю я уже отходящему Тишке.

 - Понял, - говорит Тишка. С ним - Тополь, Тополёк, это очень надёжная связка.

 - Снимите низовых и идите вместе с ними на лагерь, там надо подготовиться, - добавляю я.

 - Понял, - говорит Тишка. - Удачи.

 - И вам, - говорю я. - На подскалке внимательно, он по дождю скользкий.

 - Ага, - говорит Тополь.

 Внизу на хребтике мелькает свет. Это поднимаются к нам ребята с "аварийным" фонарём. Аварийный фонарь - большой, шестибатареечный, с шестивольтовой лампочкой. Когда в нем свежие батарейки, мы зовем его "Прожектор". На краю черного неба сполохи молний. Грома не слышно, гроза ещё далеко, она низовая. Над нами звезды, неправильный ветер чуть покачивает их, и они мерцают. Когда перестанут мерцать - ударит гроза.

 - Каньоны обойдем поверху слева, - говорю я. - Так меньше потеря высоты. Но ребята будут думать, что мы идём мимо них. Важно - звуковые сигналы и подтверждения. Проверим шнурки, гребешок дальше острый.

 Моё руководство закончится, когда все найдут всех и соберутся у костра. Соберутся и обязательно рассчитаются, если даже уверены, что все в сборе. Расчет - занятие ответственное и весёлое.

 - Всем спасибо, - скажу я дежурные слова и отойду в сторонку, моя работа закончена, и группа живет дальше сама. Все будут кружиться вокруг найдёнышей и всячески заботиться о них, потом вспомнят, что есть и другие заботы, и всё пойдет своим чередом. Сдохшие батарейки надо поменять во всех фонарях. Мало ли что ещё.

 Хорошо, что среди заблудистов оказался тропяной, знающий наши звуковые сигналы, это сэкономило нам силы и время.

 (2015-2017)

  (с) Юрий Устинов