В Петропавловске утвердилась Советская власть. Перед тем у нас во флигеле квартировали офицеры. Помню фамилию одного из них — Ерухимович. Оказывается, мои родители потом прятали его от колчаковцев. Никому из белогвардейцев и в голову не приходило, что красный комиссар (об этом я узнал много позже!) скрывается у таких людей. Ведь отец был доверенным частной торговой фирмы своего отца, Григория Ивановича, властного седобородого старика, которого все мы смертельно боялись. Но эпизод с красным комиссаром не был случайностью. Отец, мобилизованный колчаковцами, перешел на сторону Красной Армии. В боях потерял все пальцы на руках — отморозил, когда лежал, раненный, в снегу. Он никогда не признавал себя инвалидом, активно работал и к концу дней, в глубокой старости, гордился тем, что его называют первым общественником города Бабушкина (ныне одного из районов столицы). Мать, учительница музыки, в последние годы жизни была награждена орденом Ленина.
Еще в реальном училище вдруг выяснилось, что я ничего как следует не вижу, не могу читать и никакие очки мне не помогают. Поехали в Томск к профессорам. Останавливались у известного томского адвоката, К счастью, зрение ослабло на нервной почве — болезнь прошла столь же неожиданно, как и появилась, правда, при несколько курьезных обстоятельствах. На обратном пути наш пассажирский поезд врезался в товарный, оставленный в тупике. Паровоз и почтовый вагон свалились с насыпи под откос. Тамбуры первого пассажирского вагона смялись гармошкой, и это смягчило удар. Я слетел с третьей (багажной) полки так удачно, что даже не ушибся — свалился на толстую тетю. Женщина улеглась спать на полу в проходе между нижними диванами. Могло ли ей прийти в голову, что она послужит мне не только спортивным матом, но и лечебным аппаратом, возвращающим зрение. Словом, я уподобился в детстве тому человеку, который, упав с лошади, вдруг заговорил на древнегреческом языке, которого никогда не слышал. Верно, у меня тоже что-то встряхнулось в мозгу и вернуло его в нормальное состояние.
Свободное копирование
