authors

1427
 

events

194062
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » Nikolay_Karpov » Первые шаги - 1

Первые шаги - 1

01.11.1907
С.-Петербург, Ленинградская, Россия

2. Первые шаги

Пятилетним мальчуганом я выучился самоучкой читать и писать печатными буквами, в семь лет пристрастился к чтению и, по выражению моей матери, "падал над книгами". В селе, где я учился в школе, раз в неделю в базарный день у коробейников я покупал на перепадавшие мне медяки вместо лакомств тощие книжонки -- "Гуак, или непереборимая верность", "Прекрасная магометанка, умирающая на гробе своего супруга", "Атаман Буря", "Тайна замка", невероятно-фантастические рассказы некоего Кукеля, "Анекдоты о Петре Великом", "Робинзон Крузо" и другие так называемые "лубочные" издания, в изобилии поставляемые на деревенские базары Сытиным, Холмушиным[1] и другими. Позже, в средней школе, увлекался Густавом Эмаром, Майн Ридом, Жюль Верном, Герштеккером, Фенимором Купером и Луи Буссенаром. Эти книги сделали меня мечтателем и неисправимым романтиком. Неизгладимое впечатление произвели на меня "Углекопы" Золя и "Овод" Войнич. Они дали мне толчок к участию в ученических революционных кружках. В Пензенском реальном училище была организована тайная библиотека на средства участников. Мы собирались по субботам, дружной компанией читали Добролюбова, Писарева и Чернышевского, которые в те времена были в средней школе под запретом. В пятнадцать лет я прочитал вместе с товарищами Бюхнера[2] "Сила и материя" и стал безбожником. Читали мы и прокламации.

Однажды на квартиру ко мне явился инспектор Соловьев и, выслав меня из комнаты, стал расспрашивать мою квартирную хозяйку, жену мелкого чиновника, не читаю ли я запрещенных книг.

-- Вы и под матрас заглядывайте! -- советовал он, -- А то мало ли что может случиться. Слишком он чтением увлекается. Скажу вам откровенно -- он у нас не на хорошем счету...

Я сидел в соседней комнате и, хотя разговор велся вполголоса, слышал все от слова до слова. Впрочем, я знал и раньше, что начальство меня недолюбливает и относится ко мне как к "подозрительному элементу". Поводом к этому послужили, между прочим, отобранные у моих одноклассников надзирателем Киреевым две-три книги из нашей тайной библиотеки, помеченные буквой "Д". Пометки эти делались на каждой книге, потому что библиотека была организована в память Добролюбова. Книги, отобранные надзирателем, не были запрещенными, но и не рекомендовались для чтения в учебных заведениях. Товарищи, у которых они были отобраны, не были членами нашего кружка, не знали о существовании библиотеки и на вопрос надзирателя, у кого они взяли книги, смело указали на меня. Школьный Шерлок Холмс стал подозревать что-то неладное и усердно меня допрашивал, откуда у меня эти книги, почему я их сам предложил для чтения товарищам и почему на них имеется пометка -- буква "Д". Я, разумеется, спокойно ответил, что книги эти купил у букиниста, что относительно сакраментальной буквы "Д" мне ничего не известно и что дал я товарищам их в надежде, что и они будут мне давать свои книги.

После этого случая инспектор, заведовавший школьной библиотекой, неожиданно запретил мне пользоваться библиотечными книгами. Зато в изобилии стал снабжать меня билетами на ученические танцевальные вечера, видимо, рассчитывая отвлечь меня от чтения и возможного "дурного общества дурных товарищей". На танцевальные вечера я ходил аккуратно и с немалым удовольствием, но чтения не бросил, а общества жаждал "самого дурного" с точки зрения нашего школьного начальства. Как раз в этот период я сошелся с товарищами, регулярно снабжавшими меня нелегальной литературой.

В то время вышли первые книжки рассказов Максима Горького. Ими зачитывалась вся учащаяся молодежь. Его "Песню о Соколе" и "Песню о Буревестнике" я заучил наизусть. Когда в местном театре анонсировали постановку его пьесы "На дне", инспектор Соловьев прошел по классам и объявил, что учащимся смотреть эту пьесу категорически воспрещается и ослушники будут немедленно исключены из училища. Это запрещение еще больше разожгло мое любопытство. Я решил рискнуть, купил заранее билет на галерку, хотя обычно учащиеся ходили в партер, напялил какую-то штатскую кацавейку, напоминавшую женскую кофту, нахлобучил на голову лохматую папаху и отправился в театр. Каково же было мое удивление, когда на галерке я увидел целую толпу моих товарищей и старшеклассников. Все они были переодеты в штатское платье с чужого плеча и имели невероятно комический вид. Один старшеклассник надел даже черные очки, придававшие его круглой, розовой физиономии необычайно зловещее выражение. До начала действия мы оглядывали друг друга и хохотали как сумасшедшие. К счастью, все кончилось благополучно. Классный надзиратель Киреев, по прозвищу "сапожник" сидел в партере, заглядывал в фойе и в буфет, но на битком набитую галерку заглянуть или не догадался, или не решился.



[1] 1 Сытин И. Д. (1851-1934) -- крупнейший российский издатель XIX в. Самородок, не получивший даже начального образования, издавал учебники, научно-популярную литературу, дешевые собрания классиков и др., в том числе "народные календари" и популярную лубочную литературу. После Октябрьской революции служил консультантом Госиздата.

Холмушин В. В. (1802-1874) -- издатель "книг для народа".

[2] 2 Бюхнер Людвиг (1824-1899) -- немецкий врач, естествоиспытатель, философ, представитель вульгарного материализма.

09.04.2023 в 15:35

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: